настроение дня

@темы: картинки, henrycavill

---

Команда WTF Neville Longbottom 2016

начала читать и одновременно писать отзыв - и поняла, что за один раз не получится! потому что столько всего интересного - и тексты, и челлендж, и арты! очень милая и симпатичная мне . придется отзыв разбить на две части как минимум

отдельно о хоррорах - они все неожиданные. максимум, о чем я могла подумать, если речь идет о теме "Невилл и ужасы" - да даже не знаю. Нагини? родители? Битва?... а тут такое многообразие и действительно очень атмосферно

обратила внимание на:
В темноте - так мрачно и так вхарактерно по поведению шкатулки
История о картошке и надежде - как человеку, который разговаривает со своими комнатными цветами, мне хорошо зашло )
Невилл и его родители - очень мрачно и грустно. но интересно

Шикарный детектив "Куклы"! вот прямо все как надо - сюжет, слог, темп

арты очень хорошие, мне симпатичен такой Невилл!

кипкалмки и "кажется, я убил" - отлично)


а смешные тексты просто вообще ))

@темы: ссылки

---

Два чужих списка разнообразных немагических снарри

uliana222.diary.ru/p203827331.htm


sleepy-valley.diary.ru/p201721379.htm

@темы: ссылки

---

тааааак

кажется, следующая в очереди на прочтение команда - Невилл Лонгботтом)

---

команда Dark Side

должна признаться - я не питаю симпатии к Пожирателям, семейке Малфоев, Темным искусствам, не говоря уже о восхищении. фиков с ними не люблю, и в команду зашла случайно, просто потому что решила читать отныне все команды по ГП, все любимые не по ГП и все, что рекомендуют и я хотя бы немного в теме

так вот. зашла и напрочь залипла! команда волшебная ) не иначе поклонялись Темному Дизайнеру и какому-нибудь Лорду Всех Артеров! красиво и - главное - гармонично-то как! взяли самые невзрачные тона и сотворили такое красивое сочетание

смотрите какие арты! Пурпур, Грибница, Трофей!

а здесь - Шпион госпожи Амбридж! Комендантский час! Вдовство по собственному желанию

тексты не все еще успела прочитать, но даже дарк и хоррор хорошо выписан. хотя не знаю, точно ли буду читать самые мрачные

до ката утащу картинок и под катом тоже

моя любимая

ачивки, кипкалмки и другое

вылупляшка

@темы: ссылки

---

команда Гриффиндора

над Сагой о Гарри я просто рыдала от смеха) но, наверное, не всем будет понятно. только тем, кто хотя бы чуть-чуть в теме, а я этот кирпич читала! постоянно засыпая над каждой главой, хотя на самом деле книга ужасно клевая

и посмотрите на Приписка : пиписка))) ыыыыы

@темы: ссылки

---

Котики

у меня много-много задолженностей по рекомендациям) задолженностей в смысле - прочитала, понравилось, надо дать обратную связь! но я все как-то копила, копила, запоминала, надо начинать уже.

я немного тормоз - до этого года ходила на Битву читать только снарри) хотя в чем-то это понятно - на дайри я пришла из-за снарри, про битву узнала тоже исключительно из-за снарри) но там же еще столько прекрасного, оказывается! и от этого снарри только прекраснее

***
итак, у у Котиков в который раз милейшая выкладка (а какая она может еще быть у команды Котиков?)) поэтому не смогу написать много, просто идите и смотрите!

из "очень-очень" понравился рассказ Мурка. хочется узнать, как они все дальше жили, как у доктора дела, посмотреть на Мурку в конце концов)...

тексты я еще не все дочитала, особенно большие. арты посмотрела все, заставки, демотиваторы, ачивки, и амигуруми, и кельтские кошки! утащила чайного котика)


нет, двух)


а под катом - жидко-радужный кот! и "нетушки")

@темы: ссылки

---

Еще одно снарри-которое-обязательно-надо-прочитать ))

vremyasnarry.diary.ru/p207996572.htm?from=last&discuss

Замечательный слог, живые герои, и все это пришлось на очередное ощущение "ааа я прочитала все годные снарри! Ааа фандом кончился"))

Все говорят что автор узнаваем. Мне тоже слог кажется знакомым, но я не узнала)

@темы: ссылки

---

Чудесное снарри!

Я понимаю, что ВСЕ уже читают, конечно же, но вдруг кто-то еще не??...
vremyasnarry.diary.ru/p207996830.htm?discuss&from=60
"Тайна сандалового слоника".

Скорее бегите и читайте!

(Не одной же мне мучаться в ожидании следующей главы))

@темы: ссылки

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

кинк-фест

первый день кинк-феста, и уже 4 классных исполнения!)

Оливер/Перси, классно, живо, с юмором и трогательно)
hpnc17.diary.ru/p203882979.htm?from=0#688032488

Сневилл "Спящая красавица", отличное исполнение!
hpnc17.diary.ru/p203883131.htm?from=0#688086943

Сневилл, мечты и оборотка, тоже интересно (а все-таки, что происходит с выросшими мандрагошками?)
hpnc17.diary.ru/p203883164.htm?from=0#688021665

Горячий снейпоблэк с шикарными матерно-латинскими диалогами)
hpnc17.diary.ru/p203883184.htm?from=0#688072680

@темы: ссылки

---

Белая дорога, глава 7

Щелк: Гарри в костюме жениха, стоит рядом с рыжеволосой девушкой и нервничает от нетерпения.

Щелк: Снейп и Гарри спорят. Гарри швыряет одну из книг Снейпа. Снейп швыряет метлу Гарри за дверь и орет, чтобы он шел туда же.

Щелк: Гарри с женой лежат рядом, по очереди кормя из бутылочки своего новорожденного ребенка.

Щелк: Гарри наклонился над столом, вцепившись руками в край. Снейп трахает его сзади, непрерывно оглаживая тело. Его глаза бездонны и полны жажды, полуприкрыты от погружения в счастье, которое не надо вспоминать, потому что – вот оно, здесь и сейчас.

Щелк: Гарри – аврор в великолепной мантии, уверенно создает россыпь потрескивающих заклинаний.

Щелк: Гарри – аврор в великолепной мантии, уверенно создает россыпь потрескивающих заклинаний.

Лили ухмыляется. Очевидно, некоторые вещи неизменны независимо от варианта будущего.

Щелк: Растущая семья Поттеров, трое детей. Гарри сажает испуганного ребенка на миниатюрную метлу, его жена читает свежую статью о недавнем матче Холлихэдских Гарпий. На стенах висят декоративные тарелки и семейные фотографии. Из кухни доносится слабый шорох и звяканье бытовых заклинаний.

Щелк: Гарри, положив метлу рядом, сидит на валуне и пристально вглядывается в покрытые камнем холмы и пронизанные солнцем облака. Снейп собирает неподалеку какие-то корешки, отщипывает осторожными пальцами клевер, срезает травы и побеги цветов, похожих на крошечные солнца – ползучка Дженни, Лили и сама ее когда-то собирала. Периодически они кричат друг другу оскорбления, которые подхватывает и уносит ветер. Лили смирилась с тем, что это их основной язык общения. Потом Снейп наклоняется над кустом болотного мирта, отрывает веточку, растирает ароматные листья, подносит их к лицу и вдыхает. Когда он разгибается, ветер поднимает его волосы с плеч, и они развеваются позади, а тонкие солнечные лучи просвечивают сквозь рубашку. Внутри этого света его призрачное тело выглядит как стебель в вазе. Бледные пальцы обрывают красные сережки мирта, сжимают, оценивают.

Только что Гарри расслабленно лежал, закрыв глаза за блестящими стеклами очков. А в следующее мгновение его лицо вспыхивает, озаренное присутствием ангела. Он загорается любовью, взглянув на Снейпа. Распустив шнурок на мешочке, Снейп собирается бросить туда горсть листьев, когда невидимое крыло взмахивает и над ним. Он вскакивает, подозрительно оглядываясь. Затем одним большим шагом приближается к Гарри, склоняется и обнимает обветренные щеки пятнистыми от трав ладонями.

Он встает на колени – ой-ой, думает Лили, прикидывая, сколько секса она сможет вынести за один просмотр.

Снейп укладывает Гарри на траву. Он не раздевается, а расстегивает их одежду снизу доверху, открывая тела солнцу и воздуху. Полы белой рубашки хлопают, пытаясь взлететь с ребер, уходящих каскадом вниз. Лили видит нисходящие линии от груди до подвздошной кости, ступенчатые, идеальные. Она не должна так думать, но она это делает. Ей все равно. Никто никогда не узнает. Пусть это будет расплатой за то, что когда-то она сочла его костлявым и недостойным.

Солнце отражается бликами в очках Гарри. Он снимает их и отдает Снейпу, а тот швыряет их на валун поблизости. Гарри возмущается небрежным обращением. Он такой юный, так светится предвкушением. Вытряхнув сумку, Снейп растирает цветы и травы между ладонями и посыпает ими обнаженную кожу Гарри. Пока ветер не сдул их, он ложится сверху и касается губами пятен зеленой сосны на лице, что-то шепча. Они начинают двигаться, растирая и давя свежесобранные цветы между собой. Гарри сильно изгибается, словно хочет сбросить Снейпа, но ногами цепко оплетает его спину, удерживая на месте. Он издает задыхающийся звук, земной и свободный, и Снейп склоняет голову, вдыхая смех с тем же вдумчивым выражением, с которым вдыхал аромат мирта.

По причине, о которой думать не хочется, Лили тяжелее вынести вид влюбленного Снейпа, чем умирающего. Она сбегает на другой канал.

Щелк: Темная спальня, Гарри тихо выходит и спускается по ступенькам. Он растягивается на диване и смотрит в потолок. Лили уже хочет переключиться, когда он засовывает руку в пижамные штаны и начинает мастурбировать. Она быстро меняет канал, но все равно впервые замечает, что у Гарри есть свой тайный мир.

Щелк: Поначалу домик Снейпа почти пуст, хотя и набит книгами. Но чем чаще Гарри там появляется, тем сильнее маленькие уютные комнаты начинают трещать по швам от вещей. Поначалу Лили предполагает, что это все влияние Гарри, но постепенно, когда в доме появляется пианино, она начинает догадываться, что судьба свела вместе двоих мужчин, детство которых прошло в лишениях, и в дальнейшей жизни у них было мало того, что они могли бы назвать своим. Теперь оба – а не только Гарри – восполняют этот пробел.

Одеяла, волшебные часы, всевозможные магические артефакты, гоночные метлы, гербарии в ящиках, картины, причудливой формы лампы, цветное стекло, медные котлы и сковородки, астролябии, карты и глобусы, телескопы, самоорганизующийся стол, кукольный театр в виде квиддичного поля, три комплекта шахмат и ворох приколов из магазина Ультрафокусов Уизли – это только часть вещей, вторгшихся в аскетичное жилище Снейпа. Снейп отказывается трогать приколы, и, когда сова приносит их, заставляет Гарри открыть пакет вне дома. Лили замечает, что пианино похоже на то, которое стояло в гостиной ее родителей, рядом с холлом, где она сейчас смотрит телевизор. Снейп явно посвятил достаточное количество времени изучению слабых точек Гарри, и периодически, когда хочет побыть один, изгоняет его из дома, играя гаммы. Три страницы из сборника упражнений Гэнона – и дверь хлопает. Тогда Снейп, ухмыляясь, начинает играть нормальные пьесы или занимается чем-то, что требует непрерывной концентрации.

Щелк: Лили хмурится. Подождите-ка. Кто этот неприметный парень в маггловской одежде, сующий деньги хищному на вид парню постарше? Это же Гарри под Оборотным зельем. Они идут в бар и просто сидят там. Парень сбит с толку и настаивает, чтобы Гарри снял им комнату. Лили не может понять, Гарри здесь сам по себе или работает под прикрытием.

Она ищет доказательства его измены жене и находит сцены, где он платит мужчинам, чтобы те просто поужинали с ним. Один раз он поддается уговорам и снимает номер. Парень-шлюха успевает лишь снять с него рубашку, а потом Гарри внезапно поднимается и уходит.

Гарри, посреди ночи, с бутылкой в руке, плетется по темной комнате и левитирует со своей дороги детские игрушки. Он добирается до окна и глядит в него, затуманивая стекло своим дыханием, а уличный фонарь освещает его лицо.

Но все же днем Гарри весел и спокоен с детьми, и как отец он очень податлив. С Джинни он любящий, и, похоже, их насыщенное расписание общественных мероприятий полностью зависит от нее.

Щелк: Снейп обнажен, на нем только очки. Гарри, тоже обнаженный, положил голову Снейпу на грудь. Они уютно накрыты одеялами и шикарным покрывалом и выглядят удовлетворенными, а их волосы растрепаны, так что Лили, похоже, избавлена от очередного раунда сексуальной атлетики. В камине потрескивает огонь, по окну барабанит дождь. Снейп читает вслух книгу, и Лили видит название на пыльной обложке: «Возвращение Короля». Рука Гарри под одеялом лежит между ног Снейпа, с наслаждением там лаская. Лили осознает, что и у нее есть такая же привычка, когда она с Джеймсом. Похоже, и она и ее сын наслаждаются ощущением шелковой мягкости невозбужденного члена. Как жаль, что Джеймс не может добавить в свой голос такой же бархатистости, как у Снейпа. Периодически монолог, исполненный глубоких, урчащих нот, повышается на тон и прерывается – Снейп прекращает читать, чтобы уставиться на Гарри.

Дождь вновь и вновь нападает на окно острыми, как гвозди, брызгами. В комнате сквозняк, пламя в медной лампе дрожит.

« …серая пелена дождя превратилась в серебристое стекло и отодвинулась», – читает Снейп, – «и он узрел белые берега и далекую зеленую страну под восходящим солнцем». Закрыв книгу и положив палец между страниц, он отклоняется на подушку и смотрит поверх очков на темные окна в потеках дождя.

– Я предполагаю, это так и должно быть. Так выглядела твоя смерть, Поттер?

Но Гарри спит, или только притворяется, что спит.

Щелк: Белые стены, кровь, взмах палочки, серебристая вспышка. Она не видит Гарри, но слышит его. Она узнает его крик.

Золотистый шар падает на пол. В панике она наклоняется за ним и успевает увидеть, как фигура на экране втыкает нож в палец Гарри. Лезвие режет кость, и Лили тоже кричит: «Нет!». Приближение показывает два обрубка – два уже отрезанных от этой руки пальца.

Палец падает. Гарри стонет. Это безумный, сумасшедший звук.

Дрожа от ужаса, Лили вращает кольца так, что они сталкиваются. Вперед, вперед, найти его. Найти живым и невредимым, бога ради, пусть это не будет его будущее. В горле поднимается желчь, но, слава Мерлину, вот он уже дома. Гарри дома, он жив, все в порядке – наверное, все обошлось. Его пальцы выращены заново. Джинни суетится по комнате, пакуя вещи и каждые пять минут останавливаясь у камина, чтобы дать новые инструкции своей матери насчет дочери Лили – как с ней обращаться в зависимости от ее поведения.

Лили не сразу замечает, что Гарри сидит все это время в комнате и непрерывно помешивает чай, снова и снова монотонно повторяя, почти скуля:

– Мне жаль. Мне так жаль. Я бы хотел с этим справиться. Прости, Джин, ты не должна быть моей нянькой, одновременно руководя командой. Я мог бы снова остаться с Роном и Гермионой, но… пожалуйста, не бросай меня. Ты и дети – это все, что у меня есть. Пожалуйста, я не буду тебе обузой, я уверен, что скоро поправлюсь…

Джинни связывает метлы попарно. Она садится напротив него, резко вздохнув, потом наклоняется и взъерошивает его волосы.

– Ш-шшш, любимый. Ты суетишься по пустякам. Я никуда без тебя не еду, хорошо? Мы записали тебя как моего личного помощника, так что ты сможешь поехать вместе с командой, и кому какое до этого дело. Тебе не за что извиняться. – Она говорит медленно, с принужденной живостью, и Лили понимает, что она говорила ему то же самое уже много раз. – Это мне надо извиняться. И я сожалею. Мне жаль, что нам потребовалось три недели, чтобы найти тебя, Гарри. Мне жаль, что ты вынужден был так страдать. Мы сделаем все что сможем, чтобы это поправить, я обещаю. Я обещаю, что никогда тебя не брошу, ты понимаешь?

– Да, конечно, – взволнованно говорит Гарри. – Я верю тебе, Джинни. Ты так добра ко мне. Я сейчас в порядке, правда. Обещаю, что сделаю все, что ты скажешь. Я ничего не выкину во время тура. Буду каждую ночь принимать зелье Сна-без-сновидений. Никто не узнает. Только, во имя Мерлина, не бросай меня.

О, боже.

Щелк: Она быстро прокручивает сквозь годы. Может, этого не случится, если он будет со Снейпом? Может, поэтому и существует этот вариант будущего?

Вот она – лаборатория, встроенная в холм. Снейп варит зелье, работая четкими выверенными движениями. На бледном лице четко выделяются впадины, придавая сходство с высушенным перцем, глаза невыразительны и спокойны. Над котлом появляется пар. С подступающей тошнотой Лили смотрит, как Снейп режет свою ладонь взмахом палочки, капает кровью в темную воду, затем задирает мантию и мочится туда. Потом он добавляет слезы и сперму. Чтобы добиться нужного уровня горя, требуется Думосбор, а чтобы добиться эрекции, он безжалостно сжимает член – и получает обе жидкости с беспощадной эффективностью. Наконец, уменьшив кипение зелья и размешав его, он призывает из другого конца комнаты зеркало, ломает его пополам и кидает один обломок в котел, напевая заклинание, от которого у Лили покалывает затылок. Обломок плавится. Снейп выжидает период охлаждения с очевидным нетерпением, затем снимает с поверхности серебристое желе – у Лили напрягается лицо – и проглатывает. Он зажимает рот обеими руками и пережидает порыв тошноты. Затем, со слезящимися глазами, берет второй обломок и концентрируется.

Через пару секунд его глаза становятся серебристыми. Лили не видит то, что видит он, но ей кажется, что она догадывается. Руки Снейпа начинают трястись. Вскоре все его тело сильно дрожит, и зеркало выскальзывает из руки и разбивается у ног. Несколько минут он стоит, ослепленный, с мерцающими глазами, а потом серебристая пленка тает, и глаза снова становятся человеческими. Он идет к раковине, засовывает палец в рот и его рвет зельем. Он убирает улики чистящим заклинанием. Лили кажется, что он нетвердо стоит на ногах, но он не дает себе передышки и аппарирует.

Она ожидает, что Снейп появится в побеленной, стерильной камере другого будущего Гарри, но экран показывает дом друзей Гарри. Рон высокий, но исключительность намерений Снейпа заполняет собой комнату. Он припирает Рона в угол и рычит:

– Или вы идете со мной, или я сделаю это один. Официальным путем мы только потеряем время, а у Поттера его нет. Маги, которые его похитили, работают на подпольный рынок расчлененки и передачи магии через каннибализм и подобные зверства. Они будут продавать его по кусочку, пока ни черта не останется.

Этого достаточно, конечно. Снейп сжимает руку Рона и дает инструкции с ледяным спокойствием человека, который убил Альбуса Дамблдора:

– Пошлите патронуса в Министерство, когда мы прибудем на место. И не будьте тряпкой. Убивайте, если понадобится.

Лили не может на это смотреть. Но и не смотреть не может. Она быстро прокручивает вперед, выхватывая отдельные фрагменты. Снейп оглушает заклинанием волшебника, стоящего у кровати, к которой прикован Гарри. Левая рука Гарри лежит на окровавленной простыне, уже изуродованная, без одного пальца. Снейп тратит драгоценную секунду, чтобы убедиться, что больше ранений нет, и получает в бок ревущее Инсендио. Рон взмахивает палочкой – и пламя взрывается со звуком схлопнувшегося бумажного пакета. Снейп, со смертоносным выражением лица, поворачивается в облаке обугленной дымящейся мантии.

Лили замедляет прокрутку, чтобы посмотреть этот фрагмент в нормальном режиме, потому что – да, она хочет увидеть, как Северус размажет ублюдков. Он оценивает силы противника, кричит: «Уизли, убирайтесь отсюда, живо!» и одним заклинанием накладывает Круциатус на всех сразу.

Массовый Круциатус. Мерлин, сколько же нужно ненависти и чистой злой силы? Лили не стоило бы радоваться. Потому что очевидно, кому он обязан этим навыком.

Когда прибывают авроры, трое оглушают Снейпа одновременно, с грохотом сбивая его с ног на кровать Гарри. Еще один добавляет для большей уверенности Петрификус. К этому моменту он уже без сознания, а из раны на голове течет кровь. Четвертый аврор призывает его палочку, а двое пытаются отменить заклинание, от которого трое мужчин и одна женщина с воплями извиваются на полу. Рон уверенно выступает вперед для отчета, хотя главный аврор здорово разъярена этим очевидно неавторизованным рейдом. Непослушный член ее отдела в компании Пожирателя Смерти, ни больше ни меньше. Она дарит Рону злобный взгляд и распоряжается, чтобы Снейпа унесли вместе с похитителями.

– Заткнитесь, Уизли. Сейчас я бы и два кната за вашу карьеру не дала.

В это время два аврора увозят Гарри в Святого Мунго.

За неуместное и незаконное использование Непростительных Северус Снейп приговорен к заключению в Азкабане.

Лили видела Снейпа в Азкабане и не хотела бы делать это снова. В первый раз после того, как она обнаружила канал номер тринадцать, она переключается с будущего Снейпа с Гарри на будущее Гарри со Снейпом. Различие невелико, это просто суеверие со стороны Лили, которое она всегда тщательно соблюдала. Она смотрит этот канал как «настоящее» будущее Гарри в качестве мужа, отца, знаменитости, почетного члена органов магического правопорядка. Когда она вращает черное кольцо на третий канал, она смотрит на него с Джинни, наслаждающегося покоем среди шалящих внуков, которых она никогда не повстречает. Его будущее со Снейпом угрожает самому их существованию.

Она все еще ждет призрачного смешения двух возможных судеб, в одной из которых крики детей, зовущих папу, отражаются эхом под изображением Гарри, летающим туда-сюда по сельской местности. В другой судьбе Гарри приземляется в саду Рона и Гермионы и остается с друзьями до выхода Снейпа из тюрьмы.

Проходят месяцы. Смена времен года видна по чередованию красок на холмах. Пурпурные цветы паслена вьются вокруг двери и превращаются в кроваво-красные ягоды. Снег свистит над вершинами, и холмы сияют под молочной коркой. Лили ожидает Патронуса, скачущего галопом под лунным светом, но звезды остаются на месте.

Щелк: Она рискованно возвращается на канал Гарри-Джинни – и вот он, сгорбился на скамейке на площади Хогсмида, история повторяется. Рядом с ним сидит молодая женщина, дочь девушки с рыжими волосами и зелеными глазами. Она одета немного по-мальчишечьи, ее волосы пострижены наклонно в ассиметричный боб. На этот раз их точно нельзя принять за супругов.

– Мама просила передать, что она тебя любит, – говорит девушка, и он кивает, делая небольшой глоток из фляжки. У их ног кружатся опавшие листья.

Дочь Гарри нетерпеливо смотрит вверх и ловит озадаченный взгляд прохожего. Она дарит ему улыбку, и полный пожилой мужчина останавливается. Если он надеется выразить свое уважение Избранному, его ждет разочарование. Гарри бормочет:

– Это не я, – и старик пожимает плечами, слегка склоняет голову в дружеском жесте прощания и уходит. Угол зрения камеры меняется, и Лили осознает, что на площади установлен огромный монумент в память о войне с Риддлом. Он отлит в бронзе, и фигура, изображающая Гарри, светится ровным золотистым светом.

– Если ты не хочешь, чтобы люди тебя узнавали, не ходи сюда.

Гарри качает головой.

– Это же все равно не я.

– Но все же очень похож, – лицо девушки смягчается. – Надень перчатки, пап. У тебя руки замерзли.

Камера показывает в направлении ее взгляда – и правда, заново выращенные пальцы приняли синеватый оттенок.

– Неважно, – говорит Гарри. Он машет фляжкой по направлению статуи жестом «сгинь», делает еще один небольшой глоток и закрывает крышку.

– Хоть бы они убрали эту чертову штуку. Никуда от нее не деться.

Его дочь скучающе машет палочкой, и разрозненные кучки листьев вокруг скамейки собираются вместе, машут своими тонкими, словно бумажными, крыльями и начинают скользить над землей.

– Они что, не видят? Я совсем не такой. Никогда не был таким.

Они умолкают. Гарри достает палочку и быстрым резким движением, которое так непохоже на медлительные взмахи его дочери, превращает листья в фигуру толстого мерцающего фазана. Он чирикает и срывается в полет, махая восхитительным оперением.

– Прости, я слишком на этом заостряюсь, наверное. Как там мама?

– Мы уже об этом говорили, – ноет девушка. – Цветет и пахнет. Дает всем прикурить направо и налево. – Теплая улыбка высвечивает в ее чертах то, что напоминает Гарри, но потом она блекнет. – Я же сказала. Она просила передать, что тебя любит.

Гарри съеживается на скамейке, засунув руки в свитер с эмблемой Холлихэдских Гарпий.

– Спасибо, Лилс. Да, я расслышал тебя в первый раз.

Имя причиняет боль. Вся сцена причиняет боль. Она больше не может смотреть.

Щелк: Снейп дома, сидит в своем потрепанном кресле, ослабевший и мрачный. В нем видна истертая красота – как в стойких, тронутых эрозией каменных насыпях, которые видны в окно. Волосы тронуты сединой, словно морозом, и Лили задумывается, сколько же времени он провел в тюрьме. Ночная рубашка собралась складками на талии. Она вспоминает его фигуру в серебристом свете Патронуса, чистую, черно-белую, как тени на снегу. Рассказывал ли он когда-нибудь Гарри, как наблюдал за ним той ночью?

Янтарный дневной свет полирует мозаичное красное дерево пианино. Клавиши закрыты крышкой; в солнечном свете видна пыль. Гарри ходит и разглагольствует. Снейп дома меньше часа, подсчитывает Лили, а они уже ругаются. То есть, ругается Гарри. Лили моргает, заметив перья серого на его висках и тонкие линии у рта. Это уже не тот мальчик, которого похитили; этому Гарри, со щетиной, лохматому, в двух свитерах примерно сорок, может чуть больше. Тогда Снейпу чуть больше шестидесяти. Это шокирует – не потому, что ее сын стареет, а потому что, получается, она наблюдает за их жизнью уже более двадцати лет.

В списке причин Гарри, почему Снейп – задница, числится риск жизнью Рона, риск собственной жизнью, попадание под магический ожог второй степени, использование чертова массового Непростительного, которое, может, повредило его на всю жизнь (Лили хмурится, но потом понимает, что он имеет в виду магию Снейпа, и думает – лучше он, чем ты), попадание в Азкабан на девять гребаных месяцев – на этом месте Снейп засыпает.

Он просыпается, когда Гарри заползает к нему на колени. Медленно, словно думая, что он во сне, он обхватывает одной рукой ногу Гарри, а другую запускает ему в волосы и молчит. Спустя минуту Гарри, прижавшись лицом к шее Снейпа, бормочет:

– Что для тебя сделать?

Снейп моргает и подвигается, заставляя Гарри тоже сместиться.

– Я всегда имел слабость к минетам, – говорит он низким хриплым голосом.

– Не вопрос. Сейчас будет шикарный минет.

Никто не двигается. Потом Гарри поднимает руку к щеке Снейпа и гладит большим пальцем скулу. Снейп закрывает глаза, и Лили думает, что он снова уснул, но тут его рука падает вниз сбоку кресла. Он делает жест, хмурится, ждет, открывает глаза и снова делает жест. Кресло вздрагивает, оседает вниз и неизящно превращается в кресло-качалку. Снейп раздраженно смотрит на свою руку, сжимает и разжимает кулак, вздыхает и снова нащупывает ногу Гарри.

Они молча качаются. Гарри шумно дышит. Снейп замечает:

– Не думаю, что когда-либо имел сомнительное удовольствие получать минет, состоящий исключительно из влажного дыхания в ухо.

Он хватает прядь волос и тянет.

– Поттер. – Гарри качает головой, но Снейп настаивает. Он поворачивает влажное лицо Гарри к своему, изучает его, потом сдвигает очки на лоб, наклоняется и касается губами следов слез. Он лижет медленно, тщательно, а потом снова откидывается на спинку кресла.

– Я сообщил мистеру Уизли и мисс Грейнджер, – говорит он более уверенным голосом, – что я использовал твою кровь, твою сперму и твою мочу…

– Что? – вопит Гарри. – Ты… что?! Нет, ты шутишь. О боже, скажи, что ты на самом деле этого не говорил. – Он стонет. – Ну отлично. Теперь они совершенно уверены, что мы мочимся друг на друга в постели и тащимся от этого.

– Даже вы, мистер Поттер, не чисты до скрипа на сто процентов все время, – насмешливо говорит Снейп. – Я только добавил слезы к списку телесных жидкостей, которые проглотил. И поверь, я не имею привычки публично признаваться в своих сексуальных пристрастиях бывшим ученикам. Я хотел, чтобы аврор Уизли понял, что я использовал Темное заклинание, чтобы найти тебя, и что помощь мне поставит его в непрочное положение перед законом. Кроме того, я должен был убедить их обоих, что знаю, где ты. – Он фыркает. – Как ни странно, они легко поверили в мою историю. Таковы выгоды моей репутации – даже союзники верят, что у меня всегда в рукаве темное заклинание.

– Как мне теперь в лицо Рону смотреть, – стонет Гарри.

– Ты полагаешь, это проблема? Уверяю тебя, Поттер, что, если бы мисс Грейнджер исчезла в ночи, мистер Уизли не колебался бы ни минуты, ворвался бы к нам в дом через любую защиту и потребовал, чтобы я научил его этому заклинанию. Он даже не поморщился, и, я полагаю, запомнил это на будущее.

– Эй, я не говорю, что я не благодарен. – Гарри поправляет очки. – Просто… слушай, не бесись, но я должен это сказать. Если бы ты не использовал Круциатус…

Покачивание прекращается. Лили задерживает дыхание.

– Нет, – взрывается Снейп. – Мы не будем этого делать. Я ни черта не должен объяснять. Не тебе. Это тебя приковали к постели, ты, глупый мальчишка. Они собирались резать тебя на продажу. Они хотели сделать состояние, убивая тебя так медленно и мучительно, как только возможно, и продавая куски твоего тела на аукционе. Ты представляешь, сколько могли бы заплатить какие-нибудь темные маги за кровь и кости Избранного? И насколько больше магии можно унаследовать, если куски были собраны от еще живого донора? – Снейп хрипло дышит. – Если бы тебе отрезали больше, чем мизинец на левой руке, я бы не ограничился Круциатусом. Или Убивающим, если уж на то пошло. Я бы превратил их смерть в абсолютную агонию.

Лили подозревает, что он провел месяцы в одиночестве в своей камере, снова и снова проигрывая, что бы могло произойти, если бы они не нашли Гарри вовремя. Что ж, она знает, что могло бы случиться, потому что она это видела.

– Ты забываешь, – шепчет Снейп. – Я не хороший человек.

Гарри привстает, и на его лице появляется голодное выражение. Он склоняется ко рту Снейпа, одной рукой пробираясь под пижаму в поисках соска.

Снейп хватает его за запястье и уклоняется от поцелуя. На мгновение Гарри застывает, выглядя смущенным и шокированным.

– О… ты не… прости, я не хотел…

– Не будь идиотом, – говорит Снейп, удерживая его, когда он пытается встать с кресла, и снова силой приводя их в прежнее положение. – Я... пока не могу, Поттер. Я слишком сильно ранен. Чрезмерные ощущения сейчас меня... разрушат. Смотри.

Он поднимает руку, и они оба смотрят, как она дрожит.

– Я почти потерял тебя, и это… невыносимо. Прости. Ты, может быть, думаешь, что я все держу под контролем, но это не так. И, пока я снова не буду себя контролировать, пока я не стряхну воспоминания и вонь Азкабана, я, – его рука сжимается, и он черпает слова откуда-то из темноты, откуда-то, где он, должно быть, лежал, свернувшись, в глубине своего сознания все эти долгие, молчаливые месяцы, – смогу только терзать тебя, как какой-то прожорливый хищник. – Он повышает голос, внезапно и яростно:

– Потому что они трогали тебя, они осмелились похитить тебя, мне надо было проклясть их и послать прямиком в ад. Они не имели права, не имели, ты мой, ты принадлежишь…

Он останавливается, дрожа всем телом, как пугливая лошадь у ограды.

– Я знаю, – так же яростно отвечает Гарри. – Черт возьми, Северус. Я должен был молча смотреть, как они бросили тебя в эту вонючую дыру, и не было никакой гарантии, что ты оттуда вообще когда-нибудь выйдешь. Неужели ты думаешь, что я не чувствую то же самое? Я понимаю.

Свет в комнате внезапно тускнеет и становится одновременно и светло и темно, словно на обратной стороне дождевого облака. Эта божественность, эта высшая сила между ними, которую, возможно, только Лили и видит, приходит из ниоткуда. Она подозревает, что, если бы она принимала какую-то форму, у нее были бы не только крылья, но и меч. Она парит над ними – темная сторона, беспощадная в своей ярости.

Задница Гарри сползла с ног Снейпа на подушку сиденья, и они неловко обвились друг вокруг друга, замкнутые в геометрию коленей и локтей, которая выглядит чрезвычайно некомфортной. В любое другое время, думает Лили, Снейп бы точно не колебался, прежде чем спихнуть Гарри с кресла. Но сейчас только Отклеивающее заклинание может отлепить их друг от друга.

Гарри обводит пальцем контур губ Снейпа.

– Поттер, – предупреждает Снейп.

– Заткнись. Если нельзя целоваться, тогда, блин, можешь хотя бы звать меня Гарри, а? – Он пялится на горло Снейпа, и какое-то мгновение Лили думает, что он собирается наклониться и укусить длинное сухожилие рядом с меткой Нагини.

Снейп трется своим абсурдно орлиным носом о макушку Гарри, вдыхая запах дома.

– Ты всегда Гарри, – говорит он яростно и нежно касается пальцем изгиба сжатого рта, а Гарри заглатывает палец и всасывает его. – Но я не хочу этим разбрасываться и постоянно использовать, пока оно не потеряет свое значение. Я предпочитаю хранить это для нужных моментов. – Гарри прищуривается, все еще посасывая палец, и Снейп сдается, закатив глаза. – Хорошо, хорошо, ладно. Гарри.

Отпустив влажный палец, Гарри касается плеча Снейпа.

– Знаешь, что я тебе скажу? Все эти месяцы я думал об этом. Вот что меня беспокоит. Тебя не было так долго, что я осознал – моя жизнь легко могла бы быть другой. Невообразимо другой.

Снейп смотрит поверх головы Гарри, свет на его лице колеблется, как пламя на сквозняке. Лили видит, что он боится. Гарри сжимается и молчит, и Снейп прекращает раскачиваться.

– Правда в том, – шепчет Гарри, – что в тот день, когда умер Волдеморт, я почти не вернулся за тобой.

Снейп замирает.

– Или я за тобой.

Птичка на подоконнике стучит в окно.

Гарри вздрагивает, и Снейп нетерпеливо щелкает пальцами три раза, пока поленья в камине не начинают шипеть и внезапно не загораются.

– Я мог бы… остаться. Там. На другой стороне. Посреди зеленых холмов, как написано в той книге. На белом песке, рядом со скрипящими качелями. – Он вздыхает. – Ирония в том, что только после смерти я осознал, что наконец отпустил прошлое. И что я хочу того, чего уже не рассчитывал иметь.

– Что, меня, дующего тебе в ухо? – говорит Гарри, пытаясь пошутить.

– Не понимаю, почему я трачу время на беседы с вами, мистер Поттер. – Гарри усиливает хватку, и Снейп лениво перекладывает ноги, кладет руку Гарри поверх своей талии, и, похоже, они наконец сложили пазл. Наконец они приладились друг к другу, переплели руки и ноги и не оставили ничего лишнего. – Я хотел иметь будущее.

– Ты правда умер? – спрашивает Гарри, поколебавшись мгновение.

Снейп хмурится, глядя в сторону, на огонь.

– Я был там, когда твои... когда все, кто тебя любил, были призваны. Те, кто смотрели на тебя, когда ты шел к своей смерти.

– Я тебя не видел.

– Ты меня не звал.

Гарри поднимает голову. Его волосы стоят торчком, а глаза в странной панике смотрят на Снейпа.

– Я зову тебя сейчас. Я не... черт, я... послушай. Я правда не могу представить, во что бы превратилась моя жизнь без тебя. Клянусь, Северус, если попытаешься умереть, я тебя призову обратно.

Снейп поднимает подбородок Гарри – совсем немного, только чтобы соединить их губы так же гармонично, как соединены их тела. Этот поцелуй – лишь обещание. Наконец Снейп отстраняется.

– Я слышал тебя, – шепчет он. – Ты был моим будущим, Гарри. Я услышал, как ты зовешь меня – там, по другую сторону, в посмертии. Я увидел белую дорогу, и тебя на ней, впереди.

Он снова целует его, и Гарри отчаянно запускает руки ему в волосы.

– И поэтому, – Снейп закрывает глаза, – я вернулся.

Щелк: Лили выключает телевизор. Она видела достаточно.

@темы: переводы, Белая дорога

---

Хогвартс на пляже, продолжение

опять там лимит по знакам закончился, продолжаю в новом посте



(ps там одно нецензурное слово есть! обстановка требовала ) я предупредила)

часть 19

***
При виде Снейпа Билл сделал неопределенный приветственный жест.

- Профессор, - констатировал он очевидное.

- Мистер Уизли, - ответил тем же Снейп, и, решив добавить любезности светской беседе, осведомился:

- Дышите свежим воздухом?

Билл хмыкнул. Конечно, воздух здесь отличался от того, которым дышали в кухне несколько десятков человек, но назвать его свежим можно было только с сильной натяжкой.

- В точку, профессор! Погода сегодня прекрасная, не находите? – он артистично обвел рукой воображаемый небосвод в виде мрачноватых стен и потолка и не слишком освещенного коридора. – Присаживайтесь.

Снейп не смог больше противиться искушению в виде ступеньки и изящно плюхнулся рядом с Биллом. Приличия были соблюдены, разговаривать не было надобности, а молчание рядом с этим Уизли дискомфорта не причиняло. И вообще, это был уникальный вечер – вернее, уникальные часа полтора – за последние пару десятков лет, когда Снейп не ощущал никаких отрицательных эмоций. Ни гнева, ни злости, ни бешенства, ни горьких сожалений, ни вины – все как будто стерлось, поблекло, отдалилось. Он мирно и безмятежно наблюдал сам за собой и за окружающими. И даже ощущал некоторую симпатию к миру. Мозг вяло просчитывал причинно-следственные связи. Алкоголь? Несомненно. Но не любой и не всегда. Снейп, несмотря на некоторые особенности проживания с родителями, не приобрел ни острой ненависти, ни большой любви к алкоголю. Иногда выпивал немного огневиски для расслабления, предпочитая его слабым, и особенно шипучим и сладким напиткам. На праздниках в Хогвартсе поднимал бокалы вместе со всеми. Как-то раз целенаправленно провел над собой эксперимент, чтобы понять, насколько его организм устойчив к алкоголю. Выяснилось - довольно устойчив. Способность рассуждать, четко говорить, делать вычисления и принимать решения сохраняется долго, память не теряется. Вот похмелья избежать не удавалось, тут он ничем не мог похвастаться. Дальше мысль поменяла направление, и Снейп подумал, что, наверное, может понять алкашей, которые пьют для поддержания вот этого устойчивого умильного и немного бесшабашного состояния. Правда, все равно приходится прерываться на похмелье. А вот тех, кто после выпивки становится только злее и раздраженнее, он понять не мог.

Билл чем-то звякнул. Снейп покосился на него. Тот показал бутылку с остатками жидкости.

- Огневиски. Все равно никто допивать не стал. Хотите?

Снейп подумал, прислушиваясь к своему организму. Тот, казалось, не возражал, и он кивнул.

Билл достал из кармана маленькую хрустальную рюмочку и огорченно сказал:

- Одну только взял. Ну ничего, я так…

- Мистер Уизли, вы волшебник или как? – фыркнул Снейп.

- Точно! – Билл просиял, достал палочку и наставил на рюмку. - Геминио!

Рюмочка, звякнув, раздвоилась. Но у второй оказалось два донышка – то есть, фактически, получилась не рюмочка, а трубочка. Билл поднес рюмку к глазу и посмотрел в нее на Снейпа, как в подзорную трубу. Потом махнул палочкой еще раз.

- Геминио!

От первой рюмки отделилась еще одна, на этот раз с дном, которое плавно замыкалось на горлышке. Еще одна попытка породила красивую, но неудобную емкость шириной не более трубочки для коктейля. Снейп завороженно следил за манипуляциями. Билл вздохнул.

- Вот поэтому и не аппарирую. Конечно, автоматизм, опыт, но все-таки… Не хочется оставлять кусочек себя в поле аппарации. Или занесет еще куда-нибудь не туда.

- Ну так оставайтесь, - гостеприимно махнул рукой Снейп, - тут комнат много.

- Мне Гарри так и сказал, - ответил Билл, - только я не помню, какая по счету комната и на каком этаже моя. Не хочется, знаете ли, сначала заснуть, а потом обнаружить, что на тебя сверху улегся еще кто-то. Ну так что, схожу за второй?

- Не надо, - Снейп взмахнул своей палочкой, - Геминио!

Рюмка получилась не идеальной копией, но из нее можно было пить. Билл наполнил обе и протянул одну Снейпу.

- А может, на брудершафт? А то что вы мне все «мистер»…

- Брудер… что? Братство? – Снейп порылся в памяти. - Ах, да. Вспомнил. Давайте, действительно. А… целоваться обязательно?

- Ну, вообще считается обязательно. Честно говоря, когда я был на стажировке во Франции, это было чуть ли не вариантом приветствия на любой встрече. О вечеринках вообще молчу. К концу практики это просто достало, честно говоря.

- Что, и мужчины с мужчинами тоже? – полюбопытствовал Снейп, вспомнив, что в банковской сфере ведьмы пока были в меньшинстве.

- Ну да, а как еще, - удивился Билл.

Снейп ощутил в себе новый прилив интереса к любовно-социальным отношениям и всему сопутствующему и решил его не сдерживать. Происходящее ему нравилось. Наверное, так чувствовали себя ученики Хогвартса на вечеринках - беззаботно и весело. Просунув руку с рюмкой в согнутую руку Билла и приготовившись, он спросил:

- Что, прямо по настоящему, - уточнил он. – В губы?

- В губы, да, - неумолимо подтвердил Билл и припечатал, - и с языком!

Воображение Снейпа услужливо подкинуло ему соответствующие картинки. Стало немного жарко. Билл, похоже, прокручивал в голове то же самое, потому что счел нужным добавить:

- Но это во Франции. У нас тут я такого не помню. Так что нам, эээ... не обязательно. Можно просто в щеку… наверное, - он усиленно пытался перевести взгляд с губ Снейпа на щеку. Снейп качнул рюмкой:

- Ваше здоровье!

- Твое. И по имени.

- Хорошо - твое. Билл.

- Твое, Северус.

Они быстро выпили огневиски и на мгновение застыли, так и держась согнутыми локтями. Потом Северус, приняв решение, пробормотал «Ну, раз принято...», притянул к себе голову Билла и решительно прижался к его рту своим.

Билл на секунду замер, а потом, глубоко втянув воздух, приоткрыл рот. Раздался тонкий звон - разбилась рюмка, которую он выронил. Снейп аккуратно поставил свою на ступеньку и, высвободив руку из брудершафтного захвата, осторожно положил ладонь Биллу на затылок и шевельнул языком. Тот, наконец, опомнился и, положив руки Снейпу на спину, втянул того в отработанный долгой практикой поцелуй - легко прикусывая губы, облизывая краешек, а потом исследуя языком все, до чего смог дотянуться в чужом рту. Снейп отвечал, закрыв глаза, ощущая головокружение, сердцебиение и тяжесть в паху, причем это его в данный момент совершенно не смущало. Его губы оказались так же чувствительны к касаниям, как и шея, и это открытие его поразило. Потом в голове тонко, словно комар, зазвучал голос «стоп, стоп… офигеть, это неправильно, но офигеть!». Потом им обоим стало не хватать воздуха и они, тяжело дыша, прервали поцелуй и в изумлении смотрели друг на друга. Билл, блестя глазами, с взъерошенными волосами, завороженно уставился на Снейпа и, чувствуя потребность что-то сказать, выдавил:

- Ебать!...

Снейп, пытаясь привести в порядок свои эмоции, автоматически отозвался:

- Не-не-не! Спать.

- Офигеть! – раздалось снизу.

Трелони таращилась на них сквозь свои огромные очки со смесью восхищения, интереса и какого-то ужаса. Билл развел руками:

- Брудершафт.

Северус кивнул, подтверждая – да-да, брудершафт. Смущения он именно сейчас, в этот момент, совершенно не испытывал, но сквозь плотную пелену возбуждения и ошеломления что-то подсказывало – вот именно сейчас стоит остановиться. Трелони склонила голову к плечу, о чем-то размышляя, потом протянула «О-ооо», и удалилась. Северус совершенно не сомневался, что она забудет увиденное уже завтра, если не сегодня. А они? Он повернулся к Биллу и неуверенно спросил:

- Обливиэйт?

- Да ни за что! - возмутился тот. – Мне понравилось, и плевать… К тому же ты мне в таком состоянии полмозга сотрешь, а я тебе весь.

Снейп облегченно хмыкнул. Слышать это было приятно. Но он был даже в чем-то благодарен Трелони за ее вмешательство. Комариный голос стал громче и настойчивее, напоминая, что пора бы заканчивать наполнять этот день впечатлениями. Он встал.

- Я спать. С-спасибо за… огневиски.

Билл широко улыбнулся.

- Да на здоровье!

- Насчет спальни…, - Снейп еле удержался от искушения продолжить эскперимент с чувствительностью своего тела, - может, просто спросить Гарри, которая твоя?

- Точно, - согласился Билл, - а вон, кстати, они все выходят, сейчас и спрошу. Добрых снов… Северус.

Снейп кивнул. Открылась дверь, послышались голоса, из кухни начали выходить самые стойкие, чтобы разойтись по спальням. Он не стал дожидаться, пока они все выйдут и с риском для целостности собственного организма аппарировал в спальню, промахнувшись на метр и больно приложившись бедром об угол кровати.

У него хватило сил раздеться, а последнее сознательное усилие он истратил на то, чтобы переложить свою палочку под подушку. Мелькнула мысль, что неплохо бы притащить поближе к кровати коробочку с зельями и стакан, но эту мысль он додумывал, уже погружаясь в совершенно настоящий, крепкий, хотя и алкогольный, сон. Спустя мгновение мир вокруг закружился, притянул его вглубь себя и стал черным. День закончился. Северус крепко спал.

часть 20

Северус качался на качелях. Этот факт его совершенно не удивлял — ну взрослый, ну и что? А если хочется? Зачем вообще взрослеть, если не делать то, что хочется? Хотя бы иногда… Так что он без зазрения совести раскачивался все выше и выше, взлетая над деревьями, над домами, над рекой, почти до облаков, пока кто-то снизу не позвал его:

— Северус! Слезай уже, я тоже хочу покачаться.

Голос был знакомый, приятный, и Северус, не раздумывая, спрыгнул ему навстречу. Он мягко приземлился на траву и увидел любимое лицо в пышном облаке рыжих волос. Чудесное видение было слегка сердито, но Северуса это не пугало. Лили! Она пришла! Все будет хорошо!

Лили обняла его и ощутимо шлепнула ладонью по затылку.

— Сев, ты болван. Зачем прыгал, ты же еще не умеешь летать?!

— Я уме…, — начал Северус, но Лили уже закончила сердиться и нежно прижалась к его губам своими. Совершенно обалдев и растерявшись, он замер и перестал дышать. Потом, закрыв глаза, стал отвечать на поцелуй, но в голове крутилась мысль «Да быть этого не может, не может этого быть». Так оно и вышло — когда Северус открыл глаза, на него в упор смотрел Билл Уизли. Он распустил свои рыжие волосы, глаза его смеялись, и он крепко прижимал к себе Северуса. Видимо, чтобы тот не начал вырываться.

Подошедший Дамблдор одобрительно посмотрел на них, потом порылся в кармане и достал горсть помятых розовых лепестков. Театрально взмахнув рукой, он осыпал парочку и торжественно произнес:

— Вы нашли великое благо, мальчики мои. Берегите же его!

Лепестки, медленно кружась, ложились на головы Билла и Северуса. Один спланировал ему на нос. Северус наконец смог оторваться от губ Билла и со вкусом чихнул.

— Да-да, — прозвучало сбоку, — вы нашли любовь. Это великое благо.

Северус подпрыгнул от неожиданности и огляделся вокруг. Все обитатели дома на Гриммо, временные и постоянные, стояли вокруг и с огромным удовольствием наблюдали за этой сценой. В глаза пыхнуло ярким светом — значит, и Ритина команда уже успела прибыть.

— Я не…, — с ужасом начал Северус, но его прервали.

— Любовь, — забубнил красивый густой мужской бас, — чувство, свойственное человеку, глубокая привязанность к другому человеку или объекту, чувство глубокой симпатии. Любовь рассматривается также как философская категория и выступает важнейшим субъективным индикатором счастья.

Северус покосился на источник баса. На пыльной траве в позе йога сидел Кингсли, одетый лишь в белые штаны из тончайшего шелка, которые ничего не скрывали, а скорее еще больше показывали. На голове у него белел тюрбан, на коленях лежала большая раскрытая книга, откуда он и зачитывал вслух абзац о любви.

— Счастье, — скучающе произнес кто-то сзади, — ну какое ж это счастье, беспокойство одно и расстройство. Правда же, Северус?

Снейп не успел ответить. Похоже, в этой сцене в этот момент времени он не был главным действующим лицом. Билл снова притянул его к себе.

— А мы это сейчас проверим, — и он снова завладел губами Северуса.

«Мне девочки нравятся!», — хотел возразить Снейп, но вырваться не смог. Внезапно за спиной Билла он увидел то, что заставило его усилить попытки освободиться. К месту действия приближалась Флер Делакур, и лицо ее не обещало ничего хорошего.

«Я не виноват!», — промычал Снейп в рот Биллу, но было поздно. Флер стремительно зашла за спину Билла, достала из кармана какой-то предмет, похожий на сковородку, взмахнула рукой, увеличивая его в размерах...

Когда Снейп очнулся, солнце уже садилось, все куда-то исчезли. А над ним склонился Люциус, скорбно обронив:

— Северус, ты совершенно не умеешь пить. Ну куда это годится — мальчика с девочкой спутал. Что скажет наш повелитель? А вот и он, кстати…

Северус закричал.

Мир вокруг начал меняться — исчезли деревья, знакомая улица, облака и закат. Вокруг простиралась жаркая пустыня, нещадно палило солнце. Во рту пересохло, и Северус понял, что скоро умрет.

Раздались хлопки аппарации. Из ниоткуда появились люди.

— Я люблю тебя, — грустно сказал Гарри Поттер.

Снейп моментально вспотел. От этого еще больше захотелось пить, и, когда он попробовал ответить, то смог издать только жалкий противный хрип.

— Нет, это я тебя люблю, — Билл оттолкнул Гарри и встал на его место.

— Нет, я, — возразила Трелони. — Подвиньтесь-ка, мальчики.

— Только я, — прогудел Хагрид.

Снейп напрягся изо всех сил и начал отползать назад.

— Мальчик мой, ты же знаешь, что только я люблю тебя, — ласково произнес Дамблдор, протягивая руку.

Снейп замотал головой и смог умоляюще прохрипеть:

— Не надо. Пожалуйста. Не надо. Вы ничего не знаете. Меня нельзя любить. Смотрите.

И он превратился в змею.

— Я тоже тебя люблю, Северус, — печально сказал Невилл, — но ты слишком ядовит в этом облике кусачника. Прости меня.

И отрубил ему голову лопатой…

Очнувшись, Снейп в панике продолжал кричать и ползти, пока не упал с кровати, ударившись головой о тумбочку. Это его окончательно пробудило. Сознание медленно возвращалось, и он уже мог соображать, выявляя очевидные факты. Первое — такого похмелья у него давно не было. Второе — антипохмельное где-то в комнате, но где? Третье — оказывается, чувство вины умеет удваиваться и утраиваться. Четвертое — тут Снейп решил больше не напрягать мозг и сосредоточиться на первом и втором.

Голова разрывалась на части, во рту был жуткий вкус, желудок болтался где-то в горле. Снейп сцепил зубы и встал. Спустя мучительные, пыточные пятнадцать минут он нашел антипохмельное и спешно его выпил. А еще спустя две минуты, когда оно подействовало, он вспомнил, что, вообще-то, «Акцио антипохмельное» сильно ускорило бы его поиски, и в полной мере ощутил пропасть собственной деградации.

Ему удалось умыться и привести в относительный порядок волосы и одежду, не смотря в зеркало. О том, чтобы пойти на кухню и выпить кофе, даже речи идти не могло. Было стыдно и казалось, что все вокруг знают, как он низко пал. Снейп решил, что сегодня будет проще смотреть в глаза незнакомым людям, поэтому надел мантию и очень аккуратно, тщательно отрепетировав слова, аппарировал на Диагон-аллею.

Простые и базовые ингредиенты для зелий он получал регулярно совиной почтой, заказывая их по списку у проверенных поставщиков. Редкие же компоненты приходилось искать и заказывать лично. В Хогвартсе у него будет время и для выполнения заказов, и для своих экспериментов, так что он решил не откладывать закупки. После этого он планировал купить в маггловской части Лондона пару новых рубашек, и там же выпить кофе. А может, и что-то съесть, если получится.

Сначала все шло довольно гладко. Никакого особого отношения к себе он не заметил, все та же смесь сдержанного любопытства и опаски, как и раньше. Понемного Северус успокоился, и в третьей по счету аптеке уже смог запугать продавца, не повышая голос и лишь слегка подняв левую бровь. Настроение у него улучшилось, и он вышел на улицу.

И тут же затылком ощутил чей-то недобрый взгляд.

Снейп привык доверять своему шестому чувству — в конце концов, только благодаря ему он так долго оставался в живых. Но начинать боевые действия на мирной, уютной, послевоенной Диагон-аллее ужасно не хотелось. Он слегка вынул палочку из рукава и пошел вперед, стараясь не выдать, что он заметил слежку. Ощущение чужого взгляда усиливалось. Списать это на последствия похмелья уже не удавалось — Снейп стремительно трезвел.

Уже в самом конце Аллеи, когда внутренняя сигнализация выла изо всех сил, он, сделав вид, что рассматривает товар, подождал, пока с прилавком поравняется большое и шумное семейство, и, прикрывшись ими, нырнул в боковой переулок. Переулок был мрачный и темный, и вел на Ноктюрн-Аллею. Тут до сих пор шныряли мрачные личности, и точно так же никто не пялился на окружающих, потому что за это можно было и отхватить очень неприятным заклинанием в лоб. Снейп слился с темной толпой и свернул направо, уже открыто держа палочку наготове. Сзади послышался шорох. Снейп стремительно развернулся, наставив палочку на темный силуэт, напомниающий кучу старого тряпья. Силуэт бесстрашно схватил его за рукав.

— Не хотите ли вошебных грибов, — прошамкало существо. — Снимают порчу, сглаз, проклятие.

Снейп вырвал свой рукав из захвата и повернулся, чтобы продолжить путь. Существо, не обидевшись, поплелось дальше. Снейп решал, повернуть налево или направо, когда слух вдруг уловил, что звук шагов позади изменился. Это было уже не шарканье.

К сожалению, реакция, замедленная остатками похмелья, его подвела — он обернулся и бросил защитное заклинание на секунду позже, чем следовало. Стало больно и горячо, и, уже падая и теряя сознание, он понял, что узнал лицо нападавшего. Но удивиться уже не успел — наступила темнота.

часть 22

***
Посреди непроглядной тьмы открылось небольшое окно, в которое проникал тусклый свет. Но даже на такой свет смотреть было больно. Человек моргнул. Окно стало больше.

Сознание возвращалось постепенно, скачками. Лежащий на земле человек осознал свое тело и пошевелил пальцами. Они слушались. Потом он попытался оглядеться, но окружающие предметы пока что тонули в полумраке. Затем вернулся слух.

– Агуаменти! – произнес смутно знакомый голос, и на голову обрушилось ведро холодной воды. – Открой глаза! Открывай уже, Снейп!

И в этот момент к человеку вернулась память – вся целиком, принеся ответ на вопросы «Кто я?», «Где я?» и «Что произошло?». Снейп попытался сесть и не смог сдержать стон. Мысленно просканировав тело на предмет повреждений, он оценил их как не смертельные, но достаточно неприятные. К тому же заклинание, которое его вырубило, заодно и полностью нейтрализовало действие антипохмельного зелья. Головная боль, тошнота и отвращение ко всему миру – и к себе особенно – вернулись с удвоенной силой. Сделав еще одно усилие и чудом вернув на место поднявшийся к горлу желудок, Снейп сел и уперся спиной в какой-то вонючий ящик.

– Драко? – хрипло уточнил он, хотя необходимости в этом не было – не узнать Драко было сложно. Тот выглядел так же, как и в последний раз, когда они виделись, разве что был бледнее и чуть неряшливее одет. Просто Снейп не знал, что еще сказать.

Драко, сидевший рядом и настороженно выжидавший, при звуках своего имени встал и махнул палочкой, как указкой.

– Снейп, – протянул он. – Попался.

Снейп не стал тратить время на отрицание очевидного. Действительно, он попался, И довольно глупо. Сидит без палочки в какой-то вонючей дыре, голова раскалывается, тело болит, а в рот течет соленая металлическая жидкость – похоже, еще и нос сломан, замечательно. Он сплюнул. Драко скривился.

– Хреново выглядишь, Снейп. Как куча дерьма. А сейчас будет еще хреновее, приготовься.

Снейп решил поддержать беседу.

– Почему? – спросил он, не уточняя, что именно имеет в виду. Но Малфой его понял.

– Ненавижу тебя! Притворялся своим, ботинки лизал. Мы тебе доверяли. А ты хитрая тварь, вывернулся, и теперь сам чистенький, герой войны, твою мать! А мы в дерьме. Ты нам все разрушил. Ты мою жизнь нахрен сломал! – под конец тирады Малфой уже почти визжал и плевался слюной. Ситуация начала проясняться.

Снейп не особенно интересовался подробностями послевоенной судьбы Пожирателей, удовлетворившись краткими сведениями. Кто-то был убит, кто-то ранен и ждал суда, большинство были приговорены к срокам в Азкабане, несколько человек сумели улизнуть. Малфой подсуетиться не сумел и в их число не попал. Его судили и посадили в Азкабан. Срок был не особенно большой, практически щадящий, да и условия содержания преступников в волшебной тюрьме изменились к лучшему, но Снейп представлял себе, что значит тюремное заточение для такого избалованного, надменного и трусливого аристократа, как Люциус. Имущество семьи, за исключением небольшого прожиточного минимума, конфисковали на послевоенные нужды. В прожиточный минимум входил небольшой уютный особнячок с мебелью, пара метел, личные вещи и часть гринготтского счета Нарциссы. Ее, как и Драко, вообще не тронули.

Похоже, младший Малфой своего везения не оценил, резкое снижение комфорта и падение в статусе перенес болезненно и теперь нашел, на ком отыграться. Снейп трезво осознавал, что с реакцией у него сейчас плохо, поэтому без палочки он вряд ли сможет обезвредить Драко. Тот сейчас так взвинчен, что может просто искалечить одним неудачным заклинанием. В удачное Снейп не слишком верил, но кто знает. Попытки убить Дамблдора на шестом курсе впечатляли. Пожалуй, даже Крэбб с Гойлом справились бы лучше. Оставаться инвалидом не хотелось совершенно, это была бы слишком извращенная ирония судьбы. Поэтому Снейп надеялся, что Драко ограничится, к примеру, Круцио, либо соберется-таки с силами и исполнит нормальную Аваду.

Умирать было не страшно. Скорее, досадно. Что ждет его там, за гранью? Кто встретит на этот раз? Снова Лили? И отругает, что не позаботился о Гарри? Или, наконец, ему будет даровано небытие? Мир, существующий за пределами плохо освещенного переулка, отдалился, стал серым и нереальным. Осталось только собственное хриплое дыхание, вонь от ящика сзади, кирпичная стена и стоящий возле нее человек с палочкой наготове.

– Что молчишь, мразь? – прошипел Драко, направляя на него орудие предстоящего убийства. – Ничего сказать мне не хочешь, перед тем, как я тебя убью?

Снейп с интересом посмотрел на палочку. Похоже, она не принадлежала Драко и была специально добыта для нападения.

– Чужая палочка? – поинтересовался Снейп. – Умно.

Драко моргнул. Видимо, он ожидал совсем не этих слов. «Он что, ждет, что я буду молить о пощаде? Совсем рехнулся?», – изумился Снейп и невольно усмехнулся.

– Ты еще смеешься, дрянь! – взвился Драко, не переходя, однако, к активным действиям. – Ничего, сейчас прекратишь.

Снейп пошевелился, оперся на локти и попытался сесть повыше. Тело отозвалось болью, но он решил её игнорировать. Выживет – разберется. Не выживет – тем более все равно. Он наклонил голову, внимательно изучил искривленое, почти безумное лицо Малфоя и искренне посоветовал:

– Сходи к психологу, Малфой. Это маггловский врач. У тебя в голове каша из дерьма и опилок. Или хоть книжку почитай, может, что-то прояснится.

Драко воспринял совет ожидаемо – как издевку. Он приподнял палочку и процедил:

– Ладно, сейчас по-другому запоешь. Круцио! Круцио! Силенцио!

Заклинание, хоть и накладываемое от души и изо всей силы, не причинило мучений, которые Волдеморт мог доставить походя, одной левой, вполсилы. Снейп перетерпел боль, выдохнул сквозь сжатые зубы и сообщил:

– Зря на Силенцио тратился, Малфой. Не впечатляет.

Драко побледнел еще больше и крепче сжал губы.

– Ничего, это еще не все. Ты еще будешь меня умолять. А когда я тебя убью, ты будешь лежать обделавшись, в луже собственной мочи и блевотины.

– Хорошо, я постараюсь, – услужливо уведомил Снейп. Это прозвучало глумливо. Драко махнул палочкой.

– Дисвестио! Как тебе такой вариант, Снейп? Не только обделаешься, но и голышом будешь лежать. Пусть все полюбуются на твою тощую задницу.

Одежда, порванная заклинанием, лежала рядом, но Снейп не стал подбирать обрывки ткани и прикрываться. Ему было уже все равно. Градус сюрреалистичности зашкаливал, и мало что уже имело значение. Внутри назревал истерический смех, и он больно ущипнул себя за ногу. «И этот туда же, чтоб его пикси сожрали. Почему в этой новой жизни все так хотят меня раздеть?». Вместе с булькающим смехом к горлу стремительно подступала тошнота. Снейп с отвращением посмотрел на Драко.

– Как же ты мне надоел, ты и представить себе не можешь. И ты, и все твое гнилое семейство, – в этот момент кислый комок окончательно подкатил к горлу и, словно в подтверждение своих слов, Снейп изверг остатки содержимого желудка на землю. Вытерев рот, он продолжил с еще большим отвращением:

– Избалованный, наглый, злой мальчишка. Еще и трус вдобавок. Просрал все шансы и боишься признать, что сам во всем виноват. Слабак и трус. Убивай уже, у меня от тебя голова болит и жопе холодно в этой помойке. Хотелось бы сдохнуть с неотмороженными яйцами.

Выражение лица Драко в первый раз за все этой время стало почти нормальным. Он явно не ожидал услышать такую речь от друга семьи и бывшего декана и ошеломленно приоткрыл рот. Он явно колебался, но Снейп не собирался терпеливо ждать.

– Палочку выше! Целься в лоб, дебил.

Драко моргнул, и на его лицо вернулось выражение ненависти. Правда, теперь это было больше похоже на раздражение и досаду и что-то еще, малоразличимое.

– ДАВАЙ! – рявкнул Снейп.

Драко вздрогнул, дернул рукой и послушно выкрикнул:

– Авада Кедавра!

В лицо полетела зеленая вспышка, Снейп ударился головой о стену. На колени упало что-то теплое и мягкое. «Промахнулся», - промелькнуло в голове.

В этот момент сбоку прозвучал другой знакомый голос:

– Ступефай! - и вспышка полетела в сторону Малфоя. – Ступефай! Ах ты черт, вот зараза, аппарировал! Профессор, вы живы? – над Снейпом склонился Невилл с выражением священного ужаса на лице. – Вы ранены? Аппарацию перенесете? Я вас сейчас в Мунго…

– Нет! – Снейп рассчитывал громко возразить, но получился слабый стон. Невилл заметался в панике. – Никакого Мунго. Я в поря... , – и он снова отключился.

запись создана: 17.03.2015 в 23:57

@темы: фики, Хогвартс на пляже или трусы с пингвинчиками

---

фест Still Life на Полиджус!

ах какой там замечательный поднимающий настроение и дарящий радость фик я только что прочитала!

Выпусти меня
с не менее прекрасной иллюстрацией к нему

чудесная история, живые и прекрасные герои, очаровательные смешные детали! и, что не менее важно, хороший конец) идите скорее читайте

и остальное просто замечательное!



у кого нет доступа, его можно получить одним комментом здесь

@темы: ссылки

---

Хогвартс на пляже

дайри говорит, что знаки превышены, поэтому продолжаю в новом посте

часть 12

- Профессор Снейп! У вас сотрясение мозга! Мы отправляем вас в Мунго, - Гарри немилосердно светил Люмосом ему в лицо. Вокруг столпились все обитатели дурдома на Гриммо и жалостливо покачивали головами.

- Северус, возьми чупа-чупс, - грустно протянул ему леденец Дамблдор. – Возьми. Клубничка.

- Что?! Нет! – яростно взвился Северус. - Подите вы к мантикорам плешивым со своими конфетами и колдомедиками. Я совершенно здоров!

Снейп опустил голову и обнаружил, что он стоит почти раздетый - а точнее, только в трусах жизнерадостной расцветки. Он машинально прикрыл одной рукой Метку, а другой шрам на груди, подумал «глупо получилось»…

…и проснулся. В левый глаз впивались радостные лучи позднего августовского солнца. Он лежал под одеялом – похоже, кто-то заботливый вчера укрыл его. Кричер? Снейп посмотрел на пол - у кровати аккуратно стояли ботинки. Носки, скатанные в два комочка, уютно сидели внутри ботинок. Снейп фыркнул и потрогал себя за ногу, а потом за руку - брюки и рубашка были на месте. Хорошо. Он потянулся за палочкой.

- Темпус.

Оказалось, что утро уже совсем позднее. Он спал почти двенадцать часов, то было неудивительно, учитывая события вчерашнего дня. Голова почти не болела, нога тоже. Снейп выполз из-под одеяла и поплелся в ванную. Он неплохо выспался, но бодрость никак не приходила.

Холодный душ принимать не хотелось, так что он открыл теплую воду, встал под приятные струи и, широко зевнув, схватил шампунь. Тот пах не травами, а чем-то непривычным, но какая разница? Главное – не ванилью и не елкой. Эти два аромата надоели ему еще во время учебы. Тогда ванилью пахли почти все девочки, а хвоей - мальчики, потому что именно эти запахи эльфы постоянно ставили в душевые.

После душа он ощутил себя бодрее, и, одеваясь и пробегая глазами свои записи, он подумал, что сейчас было бы неплохо выпить чашечку кофе. И даже съесть тост - такой поджаристый, горячий, с маслом и сыром. С этой мыслью он накинул мантию и вышел из комнаты.

На кухне, судя по доносившимся голосам, снова было тесно. Снейп сделал еще один шаг и застыл. Его нос учуял прекрасный аромат. Кофе! Странно. Кофеварка выдавала стандартный напиток – пить можно, восхищаться вряд ли. Так откуда же? Он зашел в кухню и сразу оказался замеченным.

- Профессор! Добрутро. Как ваше самочувствие? – обрадовался ему Поттер.

- Северус. Как твоя голова? – участливо поинтересовалась Макгонаголл.

- Хорошо выглядишь, - заметила Хуч и взяла с тарелки последний кусочек тоста. Снейп проводил его взглядом.

- Профессор Снейп, - к нему подошел Билл Уизли, протягивая чашку, - кофе хотите? Я только что сварил. По особому рецепту.
Старший из детей Уизли был все так же высок и стилен, с неизменной серьгой в ухе и забранными в хвост пламенно-рыжими волосами. Следы укусов Фенрира поблекли и не портили общую картину. Сегодня на нем был свитер грубой вязки, отчего казалось, что он немного раздался в плечах.

Снейп взял чашку, оторвавшись от созерцания покачивающейся серьги. Вдруг пришло в голову, что Билл Уизли ненамного младше его самого. А как хорошо выглядит. Кажется, он женат на участнице Тремудрого турнира, Флер де-ля-кто-то-там? Интересно, а что он-то на Гриммо делает? Снейп сделал глоток и ощутил, как его наполняет энергия.

- Благодарю. Чудесный вкус, - поблагодарил он и сел на ближайший свободный стул. Билл улыбнулся одними глазами и посмотрел так, словно Северус сказал что-то совсем другое.

- Северус, - Альбус смотрел на них и лучился довольством, - ты, кажется, еще не в курсе. У нас в коллективе пополнение. Разреши представить тебе наших молодых специалистов. Невилл. Невилл! Удели нам минутку, пожалуйста.

Снейп повернул голову туда, куда смотрел Дамблдор и чуть не подавился кофе. Пока он выкашливал горячую жидкость из духательных путей, обернувшийся высокий, крепкий, загорелый мужчина, прервавший беседу с профессором Спраут, доброжелательно улыбнулся белозубой улыбкой.

- Профессор Снейп.

- Мистер Лонгботтом, - прокашлял Снейп.

- Невилл, полагаю, раз вы теперь коллеги, надо привыкать к традиционным обращениям, - с удовольствием наблюдая за насыщенным диалогом, заметил Дамблдор. - Северус, Невилл будет преподавать Травологию на пару с профессором Спраут, а через несколько лет ее заменит. Не так ли, Помона?

- Ну, не так уж скоро, я полагаю, - уточнила Спраут, - но да, все верно. У меня большие планы на будущее.

Невилл, решив следовать совету Дамбдора, тем временем добавил, словно пробуя имя на вкус:

- Конечно. Северус, - и учтиво кивнул Снейпу.

Снейп не смог заставить себя ответить тем же и, кивнув в ответ, выразительно кашлянул.

- А Билл будет преподавать экономическую грамотность. Попечительский совет и родительский комитет единоглсно проголосовали за этот предмет. Билл буквально на днях любезно согласился принять наше предложение.

Молли, нарезавшая большой мясной пирог, горделиво оглядела сидящих.

- Не хотели отпускать, - усмехнулся Билл, - но я был убедителен.

Он смущенно почесал нос и уселся на стул рядом со Снейпом.

- Северус, еще кофе?

Снейп ощутил себя замшелым валуном, вокруг которого собираются молодые, красивые, полные сил молодые… камни? Ладно, пусть молодые хищники, а он дряхлый хищник. Дурацкое сравнение. Снейп разозлился сам на себя. Что за ерунда лезет в голову? Но ощущения были непривычные. Еще год назад эти дети - нет, эти молодые люди – называли его «профессор Снейп», а теперь он будет для них Северус. Он внимательно посмотрел на Невилла. Тот выглядел совсем взрослым, подрастеряв свою пухлость и неуверенность. Интересно, он совсем его не боится? Надо будет проверить как-нибудь. Гарри тоже выглядел взрослее, и больше не был тощим растрепанным подростком. Просто из-за небольшого роста он казался все еще тем самым школьником. Снейп присмотрелся внимательнее - да, так и есть. Молодой человек, не слишком хорошо одетый, но крепкий, спокойный и немного задумчивый временами. И уже не похож ни на Лили, ни на отца. Ничей, только свой собственный. А скоро, наверное, станет мужем младшей Уизли. Снейпу стало немного грустно.

Как Альбус это выносит и даже наслаждается? Кстати, интересно, новости на сегодня закончены или он припас кого-то еще на обед?

Дамблдор не подвел и продолжил представлять новых сотрудников – новый инструктор по полетам, учитель плавания, новый администратор по хозйственной части, три преподавателя маггловедения и маггловских предметов, школьный психолог, разнорабочий и по совместительству ответственный за маггловское электрооборудование… казалось, что преподавателей и сотрудников будет больше, чем школьников. Снейп только надеялся, что рыжий приятель Поттера не окажется в их числе, это было бы чересчур.

- И последнее на сегодня, - продолжал Альбус, - поскольку коллектив у нас значительно обновился, я решил, что нам нужно его получше сплотить. Поэтому предлагаю замечательную идею - корпоратив! Это маггловское изобретение, и я полагаю, что надо обязательно его опробовать. До Рождества предлагайте свои варианты, и на каникулы все организуем!

Идея была принята с одобрением. Вздрогнул только Снейп, потому что он примерно представлял себе такое сплочение коллектива – рождественский пир в большом зале, только значительно затянувшийся по времени, и нет ни единой возможности улизнуть и отдохнуть.

Почувствовав, что вчерашний день начинает повторяться, Снейп покинул кухню как можно быстрее, решив, что вручит Дамблдору свой план обновления лаборатории завтра. В комнате его ждали сердитые совы - две принесли новые мантии и настойчиво требовали денег, а третья швырнула ему свиток, ущипнула за палец и улетела, не дожидаясь ответа.

Сначала Снейп примерил мантии. Они сели идеально. Собственное отражение в зеркале показалось ему не слишком отталкивающим. Он присмотрелся - кажется, волосы выглядели по-другому, гораздо лучше. Внезапно вспомнив кое-что, он метнулся в ванную и поднес к лицу тот самый незнакомый шампунь. Крупная надпись на нем издевательски гласила «Для длинношерстных пород собак. Против колтунов. Ваш питомец светится здоровьем». Рядом стоял флакон «Лошадиный шампунь». Ах ты ж… откуда это? То есть он - длинношерстная порода собак? И все эти годы, когда он думал, что мыть голову просто бесполезно - надо было просто купить маггловский шампунь, а не пользоваться бурдой от эльфов?

Внезапно его настигло озарение и он, беззвучно хохоча, прислонился к стене ванной. Блэк! И Клювокрыл! Ах ты ж мордредов анимаг - купил себе, значит, шампунь? И гиппогрифа тоже намывал? Видимо, Кричер разоряет старые запасы.

Все еще давясь смехом, он развернул свиток. Летящим почерком Риты Скитер в нем сообщалось, что на сегодня назначена съемка и интервью и не будет ли он, Северус Снейп, столь любезен, чтобы явиться на встречу либо, если это по какой-то причине невозможно, сообщить свою дату.

Северус решил, что будет любезен. Совершенно точно будет любезен.

***

часть 13

***
Снейп отправил подтверждение даты интервью и сел на кровать – отдохнуть и подумать. Ему не давала покоя мысль, что он чего– то не улавливает в сложившейся ситуации. Он решил еще раз прокрутить в голове события последних месяцев, но ничего интересного надумать не успел – в окно постучалась уже знакомая уставшая сова с портключом от издательства. Северус впустил птицу, взял ключ, и, сделав глубокий вдох, переломил его. Рывок был недолгим, и вскоре он очутился в просторной комнате, декорированной в сдержанной цветовой гамме. Там находилось несколько человек, каждый из которых занимался своим делом – один копался в объективах, другой в каких– то мелких коробочках, третий настраивал большие лампы. Мрачный тип в углу сосредоточенно пил из чайной чашки нечто, напоминающее по запаху настойку на садовых клопах, и лишь одна особа, сияя белыми кудрями и ядовито– розовыми мехами на шее, ходила туда– сюда. За ней летало уже знакомое Снейпу зеленое перо. Он подозревал, что оно как минимум наполовину способствовало появлению треклятой книжонки «Северус Снейп – сволочь или святой». Он решил, что обязательно улучит момент и под видом несчастного случая обезвредит мерзкий артефакт.

– Ах, вот и он, наш герой! – проворковала Рита Скитер, процокав каблучками навстречу. – И выглядит, словно с обложки. Впрочем, скоро так оно и будет.

– Несомненно, – подтвердил Снейп и, развернувшись на каблуках, слегка взмахнул новой мантией.

Все оторвались от своих занятий и уставились на него. Тощая ведьма с невзрачным лицом и всклокоченными волосами выронила пару коробочек, которые держала в руках. Одетый в маггловские джинсы и клетчатую рубашку темноволосый парень широко распахнул глаза, но сразу же опустил взгляд к своим объективам. Девица, надувшая большой пузырь из жвачки Зонко, не смогла его сдуть и отчаянно пыталась отклеить взлетающий шарик от зубов. Полноватая, но миловидная дама, по виду чуть постарше Риты, хищно впилась взглядом в мантию и, казалось, рассмотрела все слои одежды под ней. Мрачный тип заглотил слишком большой глоток кофе.

Рита оглядела коллег и собственнически подхватила Снейпа под локоток. Она ничем не рисковала – тот не стал бы проклинать ее на виду у стольких свидетелей, к тому же это было бы частичным нарушением контракта.

– Северус, пройдемте, устроимся поудобнее. Не хотите ли чашечку чаю? Кофе? Пирожные? Только из кондитерской, наисвежайшие, рекомендую.

– Благодарю, я, пожалуй, ограничусь кофе. Черный, без сахара, если можно.

– Цилла, ты слышала? Черный, без сахара! – повторила Рита, мельком кинув взгляд куда– то в угол. Снейп присмотрелся – там, оказывается, находился еще один человек. Тоненькая большеглазая девушка в темно– зеленом мешковатом платье успешно сливалась с портьерами и преданно смотрела на Риту.

Снейп устроился в кресле и мысленно порадовался, что оно не слишком мягкое, из тех, сев в которые, утопаешь по уши и терпишь удары по самолюбию и чувству собственного достоинства. Это кресло было удобным, в меру жестким, с широкими подлокотниками, на один из которых помощница Риты поставила чашку хорошего кофе. Снейп определил это моментально, по запаху. Он столько лет давился по утрам в Хогвартсе отвратительной бурдой, которую только и умели варить эльфы, что запах хорошего кофе мог не только обонять, но и видеть, слышать и даже, как ему казалось, осязать.

– Спасибо, – поблагодарил он и взял чашечку.

Девушка вздрогнула и снова скрылась в шторе. Снейп немного удивился, но не придал этому значения – подумаешь, мало ли от него шарахались.

– Итак, – Рита присела на соседнее кресло. – Позвольте представить вам моих коллег. Запомнить всех сразу сложно, но что поделать, вежливость требует, как говорится. Это Тоби, фотограф. Полное имя Тобиас, впрочем, какая разница.

Темноволосый парень слегка кивнул. Снейп кивнул в ответ и постарался не вздрогнуть, услышав такое знакомое имя.

– Это Элен, визажист. Элен, отвлекись от своих коробочек, милая. Вон там, с пузырем – костюмер, Милли. Миссис Дженкинс – наш дизайнер. За шторой прячется мой ассистент. Паркер, пожалуйста, сделай знак, что ты меня слышишь. В темном углу сидит редактор рубрики «Беседы со знаменитостями», мистер Бойл. Кажется все. Пора начинать.

Во время ее краткой речи упоминаемые коллеги поочередно кивали Снейпу, а, когда она звершилась, ожили, как заводные игрушки, и развели бурную деятельность. Вопреки мнению Риты, Снейп запомнил имена моментально – ему это было легко, после стольких лет школьной практики – и теперь он наблюдал за их суетой. Впрочем, действовали они довольно размеренно и слаженно.

Миссис Дженкинс, прищурившись и еще раз окинув Снейпа внимательным взглядом, пару десятков раз трансфиругировала угол с диваном, на котором предполагалось сидеть во время интервью – поменяла обивку, модель, столик. Даже кусок паркетного пола сменил оттенок. Снейп покосился и молча одобрил изменения. Дама– дизайнер явно знала свое дело.

Тоби в это время пощелкал небольшим прибором в районе дивана и ловко накручивал что– то на колдокамеру и ставил лампы с ярким, но не резким светом. Мисс Паркер наливала чай и кофе и раскладывала в вазочки печенье. Милли наконец отклеила от себя пузырь, и тот взлетел под потолок. Сама же костюмер пристально посмотрела на Снейпа, возвела глаза к потолку, подумала, достала из объемистой сумки пару нарядов, нацелила на них палочку и принялась трансфигурировать.

Элен вежливо пригласила Снейпа сесть в другое кресло перед зеркалом и начала обмахивать его лицо невесомыми щекотными кисточками. Снейп вспомнил, что не стал возражать против «небольшой коррекции внешнего вида», поэтому откинулся на низкую спинку, прикрыл глаза и постарался подумать о чем– нибудь приятном.

Он мысленно шинковал Нагини кубиками, и так увлекся, что не сразу расслышал робкое «сэр?».

– Что? – переспросил он, открыв глаза.

– Сэр, простите, вы не могли бы… – почти шептала Элен. – Вы разрешите мне…

– Да что я должен разрешить?

– Могу ли я просить вас… я хотела слегка уложить ваши… волосы, – конец фразы утонул в грохоте – Паркер опрокинула столик и рассыпала печенье по полу. «Ну прямо Поттер», – с чувством, похожим на умиление, подумал Снейп, – «и фамилии почти похожи». А вслух сказал:

– Мисс… Элен, я не возражаю, если коррективы, внесенные вами, не будут кардинальными.

Элен покраснела и пообещала что– то таким неясным шепотом, что он опять растворился в общем звуковом фоне.

Снейп снова прикрыл глаза, иногда, впрочем, приоткрывая один и контролируя процесс. Пока что ничего противоестественного с ним не делали. Элен очень нежно касалась его волос гребешками и пару раз чем– то пшикнула.

– Все готово. У вас хорошие волосы, сэр, – прошелестела она. – Было приятно работать.

Снейп мысленно похвалил того, кто подсунул ему собачий шампунь и решил в следующий раз попробовать гиппогрифий. Он открыл глаза. Похоже, Элен была колдуньей в обоих смыслах этого слова. В зеркале отражался он сам, практически без изменений, все тот же мрачный некрасивый мужчина с цепким взглядом, только – он не сразу подобрал подходящее сравнение – как будто по пыльному портрету провели влажной губкой.

– Простите, сэр, я надеюсь, не слишком ярко получилось? Просто на колдографии все равно пару тонов идет в минус, не волнуйтесь.

Мерлин великий, она так боится только меня или всех подряд? К чему эти постоянные извинения? – подумал Снейп.

– Все хорошо, спасибо, – ответил он, постаравшись нацепить на лицо любезное выражение. Элен прикрыла рот пуховкой, ахнула и расчихалась.

– Отлично, превосходно, – Рита склонила голову на плечо и подняла бровь. Снейп ревниво признал, что в мастерстве изгибания брови Рита почти догнала его самого. – Ну что, все готово, начнем?

часть 14

***
Следовало признать, что команда у Риты подобралась отличная. Выполнив свою часть работы, сотрудники беззвучно разошлись по углам и больше не мешали, лишь фотограф тихо щелкал затвором, иногда что-то подкручивая на корпусе камеры.

Рита вела допрос – то есть, разумеется, интервью - тоже профессионально. Снейп оценил ее мастерство по достоинству. Умеет, значит, и нормально, - отметил он. А какую гадкую книжонку написала. Неужели гадости лучше продаются? Впрочем, вопрос был риторический – он сразу же вспомнил, что самыми зачитанными в Хогвартсе оказывались те выпуски газет и журналов, где были напечатаны ее самые паскудные статьи.

Начав с легких ни к чему не обязывающих вопросов о работе в Хогвартсе и успехах в зельеварении, Рита понемногу стала прощупывать другие темы. Снейп для себя решил быть честным и по мере возможности выполнить условия контракта. Ради Гарри, - напомнил он себе. Он обещал Рите одно большое откровенное интервью и пока что еще ни разу не сказал неправды и не отказался отвечать на вопрос. Другое дело, что он превосходил Риту в вопросах формулировок, двусмысленных толкований и словарного запаса, поэтому пока в этом танце выигрывал.

- Расскажите, как вам удалось так долго обманывать Того-кого-нельзя-называть? Стало известно, что он был первоклассным легиллиментом, а это редкое искусство.

- Уже можно называть, - мрачно возразил Снейп. – Риддл и в самом деле хорошо владел ментальными искусствами. Мне приходилось тщательно выверять каждый шаг, чтобы не выдать себя случайным словом или жестом. Кроме того, я неплохо владею техникой защиты от проникновения в сознание.

Снейп отвечал не слишком кратко, но и в детали не вдавался. Рита сделала еще один шажок в сторону личного.

- Как вы отреагировали на просьбу Дамблдора убить его?

Кто-то в углу почти неслышно ахнул. Но Снейп был готов к этому вопросу. Да и ко многим другим, честно говоря.

- Бурно, - усмехнулся он. – Я был против. Но Альбус привел очень убедительные аргументы.

- Вы сразу узнали, что это не будет настоящим убийством?

- Нет. Директор не привык делиться планами целиком. Можно сказать, не кладет все яйца в одну корзину. Разумная предосторожность, особенно на войне, вы не находите?

- Как вы отреагировали, узнав, что директор жив?

«Как только смог ходить и добрался до лаборатории на Гриммо, сделал и подсыпал ему в заварку слабительные гранулы. Он решил, что виноваты лимонные дольки, поэтому теперь закупает эти жуткие шары на палочке».

- Я… испытал двойственные ощущения. С одной стороны, был рад, но одновременно… зол.

«… а, когда голос окреп, так разорался, что напугал бедного Фоукса. Теперь он при виде меня гадит с жердочки».

Рита взглянула на исписанный пером блокнот – страницы подходили к концу – и предложила сделать перерыв. Снейп почувствовал некоторое облегчение и только было решил попросить еще кофе, как чашка с ароматным напитком опустилась на подлокотник, словно материализовавшись из воздуха. И сразу же помощница Риты отступила назад, в тень.

- Спасибо, - слегка удивленно поблагодарил Снейп качающуюся штору. Похоже, он чего-то не знал о Рите Скитер, потому что невозможно добиться от подчиненных такого обожания и хорошей работы только деньгами и подарками или только строгостью.

Он отпил глоток кофе – в меру крепкого, без сахара – и посмотрел в окно. Вопросы Риты, несмотря на весь его внутренний настрой и готовность, будили определенные воспоминания. И не сказать, что приятные.

Внезапно он ощутил на себе взгляд и обернулся. На него смотрел объектив фотоаппарата. Фотограф оторвался от окуляра и смущенно улыбнулся Снейпу.

- Простите, не хотел смущать. Вы удачно повернулись к окну, там такой хороший свет, с этим короткофокусным объективом получилось очень удачно. Еще будет размытие и бокэ, и кадрирование неплохое… да вы сами увидите.

Снейп внезапно понял, как ощущали себя балбесы-ученики на его уроках. Сам он был искренне и глубоко увлечен зельями, мог говорить о них часами, но как-то не задумывался, а так ли они интересны и понятны остальным.

Стараясь не показать, что понял не больше половины сказанного, он кивнул:

- Хорошо. Размытие – это… хорошо.

Фотограф почему-то смутился, отошел и стал возиться в оборудования, что-то отвинчивая и навинчивая вновь.

Внезапно из соседней комнаты донеслись обрывки разговора Риты с мистером Бойлом, редактором рубрики. Видимо, до этого они говорили тише, а теперь разговор перешел на повышенные тона.

«… додать жареного… тираж… слабые места... нажми... ты умеешь».

И Ритино: «… договор… условия… и так уже достаточно… взлетят сразу же... а заклинанием промеж ушей не хочешь?!».

«… откровенное… секс… он не узнает… добавим… ай, убери свое чертово перо!!»

Повисла неловкая тишина. Тоби уронил объектив – к счастью, на пуфик. Помощница Риты залилась румянцем и судорожно ткнула в кнопку колдорадио. То разрадилось веселой громкой песенкой.

Снейп усмехнулся. Похоже, за дверью шла борьба двух позиций, и Рита по непонятной причине отстаивала вариант честного интервью и соблюдения условий контракта.

Послышался хлопок аппарации, и Рита вернулась в комнату. За ней с готовностью впорхнуло слегка помятое перо.

- Ну что, продолжим? Все готовы? У мистера Бойла обнаружились неотложные дела, поэтому... а почему так шумно, кто это включил?

- Мисс Скитер, - Снейп слегка выгнул левую бровь, - поверьте, музыка оказалась весьма кстати. Я готов продолжить.

До Риты, наконец, дошло. Но, если она смутилась, то не подала вида, и снова уселась в свое кресло, закинув ногу на ногу.

- Итак, на чем мы остановились? Ах, да, двойное шпионство. В чем секрет успеха этой работы? Как вам удавалось не выдавать себя? Не влияет ли это на характер и особенности мышления?

Снейпу очень хотелось ограничиться кратким «Влияет. Еще как влияет». Но он пересилил это желание. В конце концов, лучше пусть напечатают один раз и под его контролем, чем постоянно и разный бред. Гарри говорил, что все это ерунда и не стоит обращать внимание, но Снейп заметил, что ему все равно не очень нравится читать очередные домыслы о себе или своих друзьях.

В голову снова полезли непрошеные воспоминания. Поблекшие после больницы, ставшие далекими, они вдруг обрели яркость и словно яркими факелами били прямо в мозг. Снейп подавил внезапно подступившую тошноту и постарался уцепиться мыслью за что-то реальное. Взгляд упал на Тоби. Тот неуверенно ему улыбнулся, и в этот момент на подоконник села птичка в шапочке, смешно покосившись глазом. Снейпу показалось, что птичка забавляется, наблюдая за ними. Внезапно действительно стало легче.

Ничего. Он справится, это всего лишь слова. А вечером примет Сон-без-сновидений. Снейп припомнил вопрос и постарался ответить исключительно на него, тщательно избегая ненужных подробностей и стараясь не подчеркивать, что для такой работы надо быть… надо быть, пожалуй, Северусом Снейпом, а это не лучший вариант выбора судьбы. К тому же он и сам не всегда уверен, что не свихнулся.

часть 15

Рита не стала углубляться в вопрос, но чуть позже коснулась собраний Волдеморта, особенностей нападений Пожирателей, работы Метки, обоснования масок и плащей, обнародования его воспоминаний, причины, почему он живет на Гриммо (и правда, почему?)… а также многого другого, так что ближе к концу интервью Снейпу показалось, что у него от напряжения по спине стекают капельки пота.

Они делали перерыв еще один раз. Рита курила приторно пахнущую тонкую сигариллу в мундштуке, а Снейп, уже не в силах пить кофе, откинулся на спинку и наблюдал за птичкой в шапочке. Птичка наблюдала за всеми и косила глазом-бусинкой.

Рита уничтожила остатки сигариллы и пепел, и взяла свежий блокнот.

— Продолжим? Осталось немного, совсем чуть-чуть. У нас уже получилось три разворота, мне надо будет либо сократить до одного, либо разбить на части.

Снейп оторвался от созерцания птички, выпрямился в кресле и сложил руки домиком, поставив локти на подлокотники. «Лучше бы я варил полный набор зелий для Больничного крыла».

— Продолжим.

— Мистер Снейп, дошли слухи, что вы возвращаетесь в Хогвартс. Почему вы решили возобновить свою работу в качестве преподавателя? Она вам нравится? Или у вас не было выбора? Не будут ли вас преследовать неприятные воспоминания?

Снейп задумался. Раньше ему над этим вопросом задумываться не приходилось. Нравилось ли? И да, и нет. Как ни странно, приняв предложение Альбуса, он ни разу не подумал о том, что ему придется снова иметь дело с неумехами и остолопами в возрасте от одиннадцати до семнадцати лет. Он что, начинает любить детей? Скоро начнет кормить их леденцами?

— Видите ли, мисс Скитер. Работа преподавателя одновременно и тяжела и увлекательна, в ней много минусов, но не меньше плюсов. Полагаю, у меня хватит терпения и сил, чтобы справиться с трудностями и обратить ее возможности на пользу и себе и школе. Мне нравится предмет, в этом учебном году, надеюсь, у меня будет больше времени для собственных исследований, так что, имея выбор, я выбрал Хогвартс. А воспоминания… нет, они не будут меня преследовать. Они побоятся. К тому же у меня есть и хорошие, если поискать.

Рита оценила сдержанную шутку и усмехнулась.

— А почему зелья? Вы так упорно стремились получить должность преподавателя Защиты. Теперь ее займет Гарри Поттер. Как вы к этому относитесь? Он вас опередил? Вы сможете работать вместе, при всей сложности ваших взаимоотношений?

«Лучше бы я варил Феликс Фелицис. Два… нет, три котла! И животворящее зелье, где нужна кровь зельевара. Все одновременно плюс Перечное! И ходил при этом по канату между котлами. С завязанными глазами!».

— У вас устаревшие сведения, — скупо обронил он. — Сложные взаимоотношения, о которых вы слышали, это слухи напополам с историей минувших дней. У всех учеников есть сложности взаимоотношений с преподавателями. Особенно преподавателями такого сложного предмета, как Зелья. Что бы там ни было, мы всегда были и будем на одной стороне. И – нет, я выбрал Зелья сам. При всей моей любви к Защите и теории Темных искусств я осознаю, что на этой должности мистер Поттер сможет быть хорошим преподавателем.

— И последний вопрос. Вы сменили имидж – сознательно? Хотите создать новое впечатление в глазах окружающих? Эти интересные рубашки без пуговиц и с высоким горлом, новая мантия – кстати, безупречно пошитая. И неплохая стрижка.

Северус устало потер лоб. Последний вопрос, последний ответ! И он сделал последнее усилие.

— Рита, старая мантия была безнадежно испорчена – порвана, вся в крови и грязи. По ней ползала гигантская змея, и я даже думать не хочу, сколько на ней было болезнетворных бактерий. А водолазки – они так называются – закрывают шрамы от ее зубов. Я и без того произвожу отталкивающее впечатление, поэтому решил принять меры, чтобы покупать кофе и булочки, не привлекая лишнего внимания. И («Мерлин с ним, пусть читатели посмеются») перед беседой с вами я вымыл голову.

Рита вдруг откинулась на спинку кресла и рассмеялась — весело и искренне.

— Мистер Снейп, должна признаться – я давно не получала от интервью такого удовольствия. У вас неплохое чувство юмора и хороший язык.

Она щелкнула пальцем, и перо, дописав последнюю строчку, нырнуло между исписанными страницами блокнота.

— Как только статья будет готова, я пришлю ее вам на утверждение. Я не собираюсь там ничего исправлять и добавлять, потому что и так получилось хорошо, но условие есть условие. А теперь перейдем ко второй части, или вы хотите отдохнуть? Или перенесем на завтра?

Снейп чувствовал такое опустошение, что не сразу понял, о чем речь.

— К какой второй части?

— Фотосессия, мы же это обговаривали. Несколько интерьеров, несколько костюмов. Милое дополнение к тексту.

Ах, да. Фотографии. «Никакого ню, никакого пляжа», — вспомнил он, сдержав нервный смешок. А пляж был бы сейчас кстати. Холодный, безлюдный, каменный. И волны по камням шшшух-шшшух. А над водой чайки. И никаких интерьеров!

— Не стоит ничего переносить. Я вполне готов закончить сегодня, – поспешно ответил он. Уж лучше отделаться за один раз, скольких бы дополнительных порций Сна-без-сновидений ему это ни стоило.

— Милли, костюмы готовы? Мистер Снейп, пожалуйста, выберите те, которые вам подойдут. Возможно, у вас будут какие-то дополнения или просьбы. Элен, хорошо бы немного обновить макияж. Тоби, все готово? Миссис Дженкинс, давайте просмотрим пока варианты. Паркер, принеси, пожалуйста, освежающего лимонада и отправь копию текста в редакцию на мой стол.

Раздав указания, Рита принялась рассматривать варианты интерьеров, которые сменялись в углу по мановению палочки дизайнера. Снейп рассмотрел пару, пока Элен готовила свои коробочки и кисточки. Это была хорошая работа — единовременная многопредметная трансфигурация с возможностью удерживания результата. Потом он отвернулся и уставился на себя в зеркало. Вид у него был... как после очередного собрания Пожирателей. Словно не было никакой победы, больницы, хорошего сна на Гриммо. Интервью его вымотало.

— Пожалуйста, не могли бы вы…

Снейп, уже знакомый с манерой разговора своего визажиста, сосредоточился и расслышал:

— …слегка поднять голову.

Он поднял голову и закрыл глаза. Здесь ничего плохого ему не грозило.

Вторая часть работы оказалась на удивление несложной. Элен снова быстро превратила его – внешне — из смеси инфери с вампиром в обычного мага средних лет. Милли показала несколько приличных костюмов, и он почти все одобрил. Для переодевания была выделена небольшая гардеробная, так что он не нашел, на что разозлиться. Переодевшись в костюм-тройку сдержанной, но эффектной гаммы, он даже подумал, что было бы неплохо приобрести себе один такой. Оказывается, жилет — неплохой вариант для ношения с рубашкой. Милли продумала все, ненавязчиво положив рядом с костюмом несколько шелковых шейных платков разных оттенков синего.

Фотограф работал быстро и неназойливо, не заставлял его принимать жуткие и неестественные позы, и Снейп даже слегка расслабился. Он попозировал за элегантным рабочим бюро с набором перьев, свитков пергамента и красивым пресс-папье в виде сидящего ворона. Потом последовал вариант с новой рабочей мантией и набором котлов (пустых, но фотограф обещал, что с итоговом варианте все будет — как это там? — доделано в каком-то шопе: и дым, и содержимое). После серии «Зельевар за работой» последовали портреты с книгой – пришлось по просьбе Риты снять мантию и пиджак, чтобы добиться более задумчивого впечатления. Хотели снять и жилет, но он отказался, а Рита не стала настаивать.

Вскоре эта серия с парой других подошла к концу. Миссис Дженкинс попрощалась и аппарировала. Милли и Элен упаковали свои сумки и тоже собрались уходить. Снейп направился в гардеробную, но его окликнул фотограф:

— Простите, мистер Снейп. Вы не могли бы…

— Что я не мог бы? — слегка раздраженно спросил Северус. Да кончится это когда-нибудь?!

Рита повернулась к Тоби и подняла брови «что за отсебятина?». Тот подмигнул и отмахнулся «все будет хорошо, ты же знаешь — я знаю, что делаю». Она кивнула. Снейп наблюдал за этим безмолвным диалогом и гадал, что же от него захотят на этот раз. Фото с книззлом на руках?

— Мистер Снейп, — Рита повернулась к нему, и в ее взгляде явно читалось сомнение, – у нас есть еще одна концепция, последняя. Тоби вам объяснит. Ничего противоречащего контракту.

часть 16

***
- Я слушаю, - Снейп повернулся к фотографу.

- Знаете, я обычно всегда делаю к каждой серии одно дополнительное фото. Более расслабленное, это мой фирменный знак, возможно, вы видели.

- Не имел такой радости, - усмехнулся Снейп. – Не было времени. Но если это не фото обнаженной натуры - что, несомненно, очень расслабляет – и не фото на пляже среди разнузданной толпы, то я выслушаю ваше предложение.

- Да все очень просто, - Тоби, увлеченный работой и идеей, словно стал выше и сильнее, - делайте то, что не требует труда. Возьмите чашку кофе, сядьте у окна, подумайте о хорошем, посмотрите на небо.

«О хорошем? Да это труд, и еще какой».

- Хорошо. Я согласен. Но не больше десяти минут и это действительно _последняя_ серия.

- Ну конечно! И… не могли бы вы надеть ту синюю рубашку без жилета и снять платок?

- Зачем?? – не выдержал Снейп, резко шагнув к фотографу и заставив того отступить назад, – устраиваете парад уродов на первой странице? Я и так выиграю первый приз, заодно и тираж вам уроню.

- Мистер Снейп, - вступилась за сотрудника Рита, - не стоит так категорично судить. Во-первых, читатели и так знают, что вас покусала змея, никто не собирается рассматривать фото как насмешку. Оно, возможно, избавит вас от лишних расспросов. Во-вторых, шея - это не ню, поэтому не вижу причины так яростно возражать. Ну и, в-третьих, копии фото тоже будут высланы вам на одобрение.

«Да Мерлин с вами со всеми. Смотрите сколько хотите».

- Хорошо. Но не больше десяти минут!

- Даже пять, и мы закончили.

Снейп резко сорвал платок с шеи и удалился в гардеробную. Там он переоделся, не глядя на себя в зеркало - достаточно насмотрелся. Через десять минут эта пытка закончится. Все закончится. А дома ждет зелье и долгий-долгий сон. Стоп. Дома? Он что, только что подумал о дурдоме на Гриммо, как о собственном доме?

В этом задумчивости он вышел в комнату, машинально, ни на кого не глядя, взял протянутую ему чашку, подошел к окну и сел. Но не в кресло, а на подоконник. Ему почему-то так захотелось. Машинально заложив за ухо мешающуюся прядь, он уставился за окно. Где-то рядом щелкал затвор камеры, но он его не беспокоил.

За окном, высоко-высоко, на ясном голубом небе, проплывали редкие облачка, похожие на комки пуха. По улице спешили по своим делам волшебники. На крыше дома напротив сидел облезлый черный кот и неспешно умывался. Снейп подумал – вот бы его помыть с собачьим шампунем, и усмехнулся. Потом поставил чашку на подоконник и обернулся.

- Спасибо, мистер Снейп, я закончил, - сказал Тоби, опуская камеру.

- Еще не прошло и пяти минут, - бесстрастно констатировал очевидное Снейп. - А я согласился на десять.

- Этого вполне достаточно. Вышло очень хорошо, вам все пришлют.

- Все, закончили, - скомандовала Рита. – Сегодня отдыхаем, завтра жду всех в редакции. Кстати, - она повернулась к Снейпу, - по условиям контракта вы имеете право на один или два комплекта одежды, редакция оплачивает.

Снейп не смог сразу вспомнить такое условие, но не стал спорить.

- Действительно? Что ж... я возьму эту рубашку. Не хочется еще раз переодеваться. И тот костюм.

- Хорошо. Милли, помоги мистеру Снейпу упаковать его вещи. Мистер Снейп, ждите от меня материалы, всего доброго!

- Всего доброго, мисс Скитер.

Рита, подхватив блокнот, аппарировала. Мисс Портер подошла к Снейпу и сказала:

- До свидания, мистер Снейп.

- До свидания, мисс Паркер, - ответил тот мягче, чем собирался, - и спасибо за кофе.

Та покраснела и аппарировала вслед за Ритой.

Снейп накинул мантию и пошел к двери. Длинный, очень длинный день наконец закончился. Можно уйти домой и позволить себе роскошь уединения. И даже сон. Но его поджидало еще несколько сюрпризов.

Милли отдала ему упакованный костюм и внезапно, слегка покраснев, достала и протянула какую-то книгу:

- Простите, вы не могли бы подписать? Я все прочитала и считаю, что вы не сволочь! – выпалила она скороговоркой.

Снейп слегка опешил и уставился на заголовок. Так и есть – творение Риты, «Северус Снейп, сволочь или святой». Она это серьезно?? Но Милли умоляюще смотрела на него снизу вверх – она была совсем небольшого роста - и Снейп взял со стола перо.

- Что вам написать?

- Что-нибудь хорошее, - пробормотала Милли.

Снейп впал в ступор. Что он мог написать хорошего? Но, к счастью, вспомнил книжонку Локхарта - тот как-то впихнул ему один фолиант из кучи своей писанины.

Прижимая к себе гнусный шедевр Риты с надписью «Дорогой Милли на долгую память. С. Т. Снейп», костюмер, позабыв попрощаться, покинула комнату.

«Ну, кто следующий?», - мрачно подумал С. Т. Снейп.

Следующим оказался фотограф.

- Мистер Снейп, я действительно даже не думал вас задеть. Я правда делаю такие фото со всеми гостями редакции.

- Я понял. Все в порядке, - ответил Снейп.

- Тогда всего хорошего.

- Всего хорошего, мистер… Тоби.

- И знаете что? Насчет парада уродов – это вы зря. Вас бы просто не допустили к участию в нем. Вы сами увидите, когда получите фото.

И Тоби, подхватив свои баулы, аппарировал.

Снейп повернулся к Элен и поднял бровь. «Что ж, прошепчи мне то, что хотела, добей».

Элен не подвела. Она даже повысила голос.

- Мистер Снейп. Знаете. Тоби прав, и… и Милли тоже права. Вы не урод и не сволочь. И я считаю, что вы герой и симпатичный.

«У бедняжки совсем плохо с головой», – огорчился Снейп.

- Зря, – ответил он, надеясь, что это не прозвучит грубо и не обидит пугливую девушку. – Но спасибо, Элен. Всего вам хорошего.

- Прощайте, сэр.

И он наконец аппарировал сам, угодив точно в середину кровати своей комнаты на Гриммо. Откинувшись на подушку, бросив мантию на стул, а ботинки – на пол, он закрыл глаза и попытался расслабиться и, возможно, подремать, но не вышло. В желудке по самые уши плескался – бесспорно, превосходный - кофе мисс Паркер, в ушах до сих пор звучали некоторые особо неприятные вопросы мисс Скитер, а мозг назойливо подсовывал картинки из прошлого. Снейп уже начал надеяться, что после смерти они потускнели навсегда, но это, вероятно, был временный эффект. «А не поинтересоваться ли у Лонгботтома – ах, да, Невилла, книззл его раздери – куда он дел чучело Нагини? Может, удастся запатентовать новое зелье приятного забвения», - подумалось ему. Но, конечно, это была всего лишь мрачная шутка. Еще раз видеть виновницу своей смерти не хотелось. За последние несколько часов он уже несколько раз ощутил на шее ее фантомные клыки.

Снейп снова закрыл глаза.

«Северус, пожалуйста! – Авада Кедавра!».

Он подскочил на кровати, выругался – выдал все, что отлично помнил из детства и часто мысленно использовал – и снова лег. Закрыл глаза.

«Трус! - Не сметь называть меня трусом!».

Опять! Идти прямо сейчас за зельем Сна-без-сновидений было лень, а в комнате ни одного флакона точно не было. Ужасная, отвратительная непредусмотрительность. Полнейшее отсутствие контроля.

Он уже пожалел, что неизвестно из каких побуждений – насчет благих намерений были сомнения - он согласился на это интервью. Может, было лучше, когда все это было полузабыто? Какие монстры снова придут по его душу сегодня ночью?

И эти странные слова «Вы герой, вы не урод». Он искренне понадеялся, что публикация не вдохновит никого из молодежи на разнообразные шпионские подвиги или еще какие-нибудь глупости. Пожалуй, надо будет хорошо просмотреть текст на предмет любых положительных слов о себе самом, о войне и о геройстве. Честолюбие у него было в наличии, но честность его всегда побеждала. Ему было бы вполне достаточно признания его заслуг в научной области, а все остальное хорошо бы просто забыть.

Снейп больше не рискнул закрывать глаза и лежа прокручивал вопросы и свои ответы на них. Где-то внизу слышались голоса, похоже, орденцы роились на кухне и ужинали.

«Сможете ли вы работать при всей сложности ваших взаимоотношений?». Снейп покривил душой, а Рита оказалась права, потому что простыми эти отношения назвать было нельзя.

В дверь постучали.

- Войдите.

Кто бы мог сомневаться – это был Поттер собственной персоной. Он осторожнее, чем в прошлый раз, просунулся в дверь и с любопытством и некоторой опаской посмотрел на Снейпа.

- Профессор Снейп, я хотел спросить, вы не спуститесь поужинать? У нас сегодня последний большой ужин перед тем, как все разъедутся.

- Мистер Поттер, - Снейп вдруг вспомнил, что они теперь коллеги, и ему надо бы называть Поттера Гарри, но решил, что до приезда в Хогвартс можно подождать и потренироваться, - спасибо. Я присоединюсь.

Сон без сновидений пока что пришлось отложить. Ничего, значение сна переоценено - вспомнил он одну из надписей на многочисленных футболках Поттера. Подождет.

часть 17

* * *
Снейп встал с кровати и подошел к зеркалу. Повинуясь внезапному импульсу, отвел руки назад и собрал волосы в хвост, закрепив резинкой, оставшейся с фотосессии – был там и такой вариант. Потом накинул старую мантию и спустился в кухню. Там уже в полном составе собрались обитатели общежития на Гриммо, а также новые члены педагогического коллектива и прочие гости. Стол был уставлен тарелками с едой — куриные ножки, крылышки, жареная картошка, вареный горошек и запеченная тыква, пудинг с подливой, маленькие котлеты, мисочки с соусом. Он не сумел опознать одно блюдо, похожее на булочки, попавшие под Хогвартс-экспресс, но не стал присматриваться и, слегка кивнув тем, кто его заметил, занял свободный стул в углу стола.

— Северус, — радостно приветствовал его Дамблдор, — вот и ты. Садись, угощайся. У нас сегодня последний большой ужин перед началом учебного года.

— Северус, попробуй блины, — склонилась к нему Молли, — я сделала их по рецепту, который Сибилла привезла со стажировки в России. Это вроде пшеничных лепешек, их можно есть с разными начинками – например, с рыбой или джемом.

Снейп взял тарелку и положил понемногу всего, что еще оставалось. Незаметно осмотрелся – все с аппетитом поглощали еду и поддерживали необременительную беседу, периодически прерываясь, чтобы прожевать откушенное или взять добавки. Сибилла Трелони в противоположном конце стола разливала из бутылки воду почему-то в маленькие рюмочки. Хагрид поднял одну рюмку, понюхал и вздрогнул. Билл Уизли, откинувшись на спинку стула, беседовал с Флитвиком и неизвестно откуда взявшимся Люпином о проблемах маго-маггловских экономических взаимоотношений. Молли Уизли, наклонившись, растолковывала Кричеру какой-то рецепт.

Поттер, хохоча, пытался откусить от свернутого в трубочку блина. Из другого конца трубочки текло варенье, и младшая Уизли, тоже смеясь, подставила под него ложку. Снейп отвел глаза и откусил кусок от своего блина. Тяжелый жирный ком упал в желудок и погасил все надежды на нормальный ужин. Счастливчик-блин теперь плавал в нескольких кружках крепкого кофе и Снейп остро это ощущал. Есть совсем не хотелось.

— Профессор Снейп… Северус…, — к нему повернулся Невилл, которого он совершенно не заметил, когда вошел, потому что пока не привык к новому облику бывшего ученика. — Вы не передадите мне вот ту чашку с вареньем, пожалуйста?

Снейп рассеянно повернулся к будущему профессору гербологии, пытаясь вспомнить просьбу. Невилл выглядел… достойно, вот подходящее слово. Он больше не дрожал, не заикался, смотрел прямо в глаза, но без вызова, а доброжелательно и спокойно. В кухне было жарко, и он снял мантию, оставшись в темных брюках и простой темной футболке без надписей. Не то, что Поттер, — подумал Снейп, — у того всегда футболки яркие, а надписи дурацкие, и где он только их находит?

— Пожалуйста, — он, спохватившись, передал блюдечко.

Невилл обмакнул блин в варенье и аккуратно откусил, не уронив ни капли на брюки и не делая резких движений. Снейп был даже разочарован — как подменили человека. Он отвернулся. Внезапно он обнаружил, что ему протягивают рюмку с водой.

— Северус, попробуй, — это оказалась Макгонаголл. – Сибилла привезла из России, настоящая русская водка. Запах и вкус ужасный, но потом весьма приятно.

Ах, вот оно что. Действительно, водка. Снейп вдруг вспомнил, что как-то раз видел такую же бутылку в руках отца. Хотя обычно тот увлекался дешевым вином или пивом. Он не стал отказываться – вдруг русский напиток поможет заснуть?

— Спасибо, — он взял рюмку и осторожно понюхал ее. Ничего ужасного. Видимо, Минерва просто не нюхала некоторых из его особо отвратительных зелий. Он решил не тянуть и одним махом опрокинул рюмку в рот. Рот обожгло, но тоже ничего особенно ужасного. Во всяком случае, не противнее Оборотного зелья.

Макгонаголл уставилась на него с удивлением. Он нахмурился.

— Что?

— Нет-нет, — очнулась она, — ничего. Просто… ты не хочешь закусить? И ты не дождался тоста.

— О, — Снейп не нашел, что ответить. Водка достигла желудка, подвинула блин и начала приятно согревать и, кажется, даже расслаблять.

— Вот, держи еще одну, — Макгонаголл протянула ему вторую рюмку. – И огурчик.

— Что, тоже из России? — Снейп попытался представить, как Трелони транспортировала все это. Неужели так хорошо умеет накладывать уменьшающие чары на пищевые продукты?

— Нет, Хагрид солил. Говорит, что это идеальная закуска.

— Попрошу минуточку тишины, — звучно произнес Дамблдор, перекрыв шум разговоров. – Предлагаю поднять бокалы… рюмки за предстоящий учебный год. Пусть он нам запомнится. И пусть каждый из нас сможет найти великое благо и поделиться им.

— Урра! За новый год! Запомнится, это точно, — зазвучали голоса, зазвенели рюмки.

Снейп молча опрокинул вторую и проворчал:

— Как всегда, загадочно. Даже вникать не хочу.

— Я думаю, это он о любви, — вполголоса заметил Невилл, явно обращаясь только к Снейпу. – Желает каждому найти любовь и поделиться ей с кем-то.

Ответить Снейп не успел – к нему как-то ловко и незаметно подкрался Дамблдор. Глаза у него блестели подозрительно ярко, но в целом он был бодр и свеж, хотя Снейп заметил, что Альбус угостился всем, что стояло на столе.

— Северус, — начал тот, — у меня к тебе совсем небольшая просьба. Я был бы очень рад, если бы ты смог ее выполнить.

Северус напрягся. Начало было стандартным, а продолжение всегда влекло за собой неприятности различной степени тяжести. Но он промолчал и только кивнул, чтобы показать, что слушает.

— Ты не мог бы помочь Гарри с его занятиями? Понимаешь ли, это его первый год. И, хотя у него есть опыт преподавания, все-таки хороший совет не помешает.

Опыт? А, да, Армия Дамблдора. Пожалуй, это действительно было впечатляюще. Поттер сумел в сжатые сроки обучить группу стдентов полезным боевым заклинаниям и их практическому применению.

— Хорошо, Альбус, я не против, помогу чем смогу.

— Вот и славно, мой мальчик, — и Дамблдор исчез так же незаметно, как появился, а перед Снейпом материализовалась новая рюмка. Он не стал ждать тостов и речей и сразу ее выпил. Потом покосился на Лонгботтома. С ума сойти — профессор гербологии. Интересно, хорошо ли у него это получится. А еще он был в этой самой ДА с Поттером. А еще он убил змею...

— Профессор Снейп, — обратился к нему Невилл, словно подслушал мысли. Усилием воли Снейп принял решение — с этого момента тренировать обращение к будущим коллегам. На мистерах Лонгботтомах весь год не продержишься, Альбус взглядами сожрет.

— Профессор Лонгботтом, — отозвался он.

Лицо профессора Лонгботтома приняло слегка опешившее выражение, но он справился с собой и продолжил:

— Вы действительно поможете Гарри?

— Почему нет? – спокойно отозвался Снейп. – Помогу. Кстати, Невилл, раз уж речь зашла об опыте преподавания — расскажете, как проходили занятия в этой вашей армии? Профессор Поттер действительно такой хороший преподаватель?

Невилл задумался. Стало заметно, что он немного смущен.

— Конечно, расскажу. Только… вы назвали меня профессором — это вы серьезно или...?

— Или что?

— Издеваетесь, как обычно.

— Совершенно серьезно. В конце концов, мы же коллеги, пора привыкать к положенному обращению, — Снейп не стал уточнять, что на это решение, скорее всего, повлиял насыщенный событиями день, усталость и четвертая рюмка водки, которую он только что с удовольствием выпил. Выражение лица Невилла его позабавило, так что он совершенно не жалел о своем решении. – Привыкайте.

— Я понял. Простите. Просто… странно как-то, — рассеянно кивнул Невилл, задумчиво глядя на Снейпа и теперь напоминая прежнего Невилла. – Так вы спрашивали про Армию Дамблдора?

— Точно, — подтвердил Северус и ткнул вилкой в огурец, порадовавшись, что получилось его поймать с первого раза и не позориться, как Уизли, от которого мокрый овощ улетел через стол. Брать огурцы руками Снейп категорически отказывался. – Расскажите, например, какое заклинание вы начали изучать первым?

Невилл стал рассказывать, старательно припоминая детали и не зацикливаясь на себе – идеальный рассказчик. Снейп, помня просьбу Дамблдора, мысленно делал пометки и продумывал советы. В конце концов, это обещание не противоречило его планам, а идеально в них вписывалось. Даже если Поттер не попросит его о помощи, он предложит ему свой совет, вот что.

Поттер, хоть и сидел чуть дальше на противоположном конце стола, кажется, расслышал, о чем шла речь, и удивленно посмотрел на мирно беседующих профессоров — Снейпа и Лонгботтома. Правда, потом во взгляде Гарри промелькнуло что-то, похожее на... зависть? Снейп решил, что ему показалось, и продолжил беседу. В конце концов, у него впереди еще масса времени для бесед с Поттером, успеет выяснить, что к чему.

часть 18

New!

Слушать про занятия Армии было занятно. Периодически Поттер, про которого в основном шла речь, отвлекался от разговора или еды и кидал на рассказчика все более загадочные взгляды, но Снейп не пытался их расшифровать, оставив этот вопрос на потом. К тому же Поттер был не единственным, кто пытался прожечь в нем небольшую дыру. Иногда он щекой ощущал, как поглядывала Макгонаголл, косился Дамблдор, и пару раз загадочно улыбнулся Билл Уизли.

Приходилось признать — обучать других у Поттера получалось, увлекать предметом тоже. Осталось придать этому подобие системы, и все получится. Во всяком случае, из всей череды учителей Защиты Поттер не был в числе самых ужасных, так почему же нет. Мысли Снейпа плавно и незаметно приняли благодушное направление, и вот уже полчаса он желал удачи всем, о ком размышлял, особенно этому не удивляясь.

Невилл описывал свои ощущения в момент, когда у него получился первый Патронус, и Снейп, на минуту отключившись от повествования, вспомнил свои. Он стоял тогда у озера, и упорно повторял и повторял это заклинание, усиленно пытаясь удержать в памяти свое самое счастливое воспоминание. Вообще-то неплохих воспоминаний с появлением Лили у него было не так уж мало, но он не мог определить, какое из них считать самым-самым, и что значит — самое счастливое. Поэтому он какое-то время напрасно старался и злился, что у него не получается, как это — у него не получается! А потом он решил передохнуть, уселся на траву, и просто отдался течению мыслей, вспоминая все беззаботные солнечные дни в Тупике, вдалеке от дома, вдалеке от всех, с единственным человеком, которому он был интересен. И в какой-то момент, махнув палочкой и произнеся Экспекто Патронум, сам опешил — такой мощный у него с первого же раза получился свет, хватило бы на десяток дементоров…

— … и тогда Амбридж использовала Бомбарду Максима..., — продолжал Невилл, и Снейп вынырнул из своих воспоминаний.

— Да, я помню день, когда вас поймали, — мягко произнес он. — А как вы тогда сумели ускользнуть, чтобы попасть в Министерство?

Слушать Невилла было по-настоящему интересно. И, похоже, ему было интересно рассказывать. Хотя казалось, что это первый раз, когда он делится с кем-то, кроме друзей, этой историей. Правда, он постоянно забывал упоминать о себе и больше рассказывал про других. Постепенно он, увлекшись, начал жестикулировать, и из-за ворота футболки показался какой-то кулон на тонком кожаном шнурке. Невилл потянулся, чтобы снова его убрать, и Снейп всмотрелся:

— А что это?

Невилл нахмурился.

— Зуб. Змеиный.

Снейп изумился — да не может же быть, чтобы это был зуб Нагини! Зачем?? Он вопросительно и настойчиво взглянул на Невилла, и тот — сработало! — неохотно продолжил:

— Кусачник красномордый. Я его убил. Это было в экспедиции, в июне.

«Мерлин, этого-то за что?», — подумал Снейп, но вдаваться в детали не стал, поняв, что тема непростая. Зачем портить хороший вечер, если можно потом все выяснить. Он только наклонился чуть ниже, чтобы рассмотреть этот весьма любопытный зуб с крошечным винтом на конце, когда ощутил на лбу просто-таки Аваду, исполненную взглядом. Да какого Мерлина! Он выпрямился и взглянул на Поттера. Тот смотрел уже на Невилла.

— … на чем мы остановились, — начал тот, поймал смертоносный взгляд друга и продолжил, — Гарри, помнишь? что там дальше было, расскажи профессору.

— Действительно, Пот… Гарри, — поддержал озадаченный Снейп, решив добавить к девяти рюмкам десятую и примериваясь вилкой к последнему огурцу, — из первых рук, так сказать. Я с удовольствием послушаю.

— Да ты иди сюда, садись, мне все равно надо было… отойти, — предложил Невилл. Гарри не стал отказываться и начал вылезать из-за стола, чтобы обойти его.

— Невилл, — медовым голосом пропела Джинни, очаровательно улыбаясь, — можно тебя на пару слов?

— Ага, — и Невилл, пошел занимать место Гарри, не подозревая, что, возможно, пара слов ему вовсе не понравится.

Из Гарри рассказчик тоже вышел на удивление неплохой. Он больше не пялился на Снейпа и выглядел спокойным. «Алкоголь — великая вещь!» — восхищенно думал Снейп, с интересом слушая рассказ Поттера. «Сидим, разговариваем, никакой неловкости. Можно сказать, что это даже зелье. Э-эээ…добродушия? Просто не всех расслабляет в правильную сторону», — подумал он, слегка помрачнев, потому что вспомнил отца и его любимые напитки.

Гарри дошел до момента, когда Сириус упал в арку. Говоря об этом, он погрустнел, хотя было заметно, что он старался рассказывать интересно и уделять больше внимания деталям, чем своим эмоциям. Снейп какое-то время колебался, стоит ли что-то говорить, но потом все же решился, стараясь сформулировать мысль аккуратно, и от этого постоянно делая паузы:

— Гарри, послушай…те… мне жаль, что вы потеряли крестного, «хоть он и был распоследний мудак, самолюбивый, заносчивый, и…». И… я не хотел этого, что бы кто ни думал. Мы с ним... всегда старались уязвить друг друга, как могли «…и не только словами. Но в больничное крыло я попадал чаще»... старались найти слабые места. Мне стоило лучше себя контролировать тогда… «потому что мы вели себя как два идиота, впавшие в детство, а в результате я, возможно, виноват, что ребенок следом за родителями лишился крестного, хоть и такого козла. Вот черт». В общем… вот.

Снейп подумал было, что эту речь, достойную разве что косноязычного первокурсника, следовало вычеркнуть из истории и вообще не произносить, но выражение лица Гарри явно доказывало обратное. Он смотрел сначала недоверчиво, потом с удивлением, и, наконец, слегка улыбнулся и задумчиво произнес:

— Знаете, профессор. Я подумал… Сириус все равно бы сорвался в Министерство. Он бы просто не усидел дома. А не в Министерство, так еще куда-нибудь, его бы обязательно выманили. Знаете, он такой был... не мог без движения, он уже с ума сходил в последние дни.

«Знаю», — подумал Северус, но промолчал.

— В общем, я не думаю, что вы виноваты. Но… спасибо, — и он снова улыбнулся. Снейп попробовал тоже улыбнуться, но не вышло, поэтому он кивнул и напомнил:

— И, говоря о Министерстве — тогда, кажется, наконец признали, что Волдеморт возродился?

— Да, точно, — фыркнул Гарри. Кажется, он был рад сменить тему, — Фадж прозрел, надо же. У него аж лицо вытянулось, когда он понял.

И он рассказал о том, что было дальше. И даже о том, как потом переколотил много всякого оборудования в кабинете Дамблдора. Снейп решил не развивать грустную тему и рассказал, как потом чинил некоторые вещи, которые не успел или просто не захотел исправить Дамблдор и как некоторые из этих предметов себя при этом вели.

— Кстати, о Дамблдоре, — вспомнил Снейп. — Он просил меня вам помочь, и я полагаю, что могу это сделать.

— В смысле, — удивился Гарри. Похоже, он был совсем не в курсе того, что ему требовалась какая-то помощь. — Ну, то есть, это хорошо, и я согласен, только в чем помочь-то?

Снейп мысленно засунул в рот Альбусу огромный леденец — опять старый манипулятор использовал его, не до конца посвящая в свои коварные планы. И опять он, Снейп, позволил это сделать.

— Речь о ваших будущих занятиях, Гарри, — медленно уточнил он. — Альбус считает, что вам не помешал бы совет по… скажем так, грамотному построению занятий. Вот, к примеру, с чего вы собираетесь начать?

— Ну… эээ, наверное, с Редукто? — озадаченно начал Гарри, — мы с него начинали, когда тренировались на шестом курсе… АД, то есть...

— С Армией Дамблдора, — любезно подсказал Снейп, — я в курсе, продолжайте.

— Да, с Армией. Редукто, Патронусы... в общем, все полезные защитные, потом боевые и всякие остальные.

— Понятно, — ответил Снейп. — А что насчет теории? И последующей проверки знаний?

Гарри явно о таких вопросах не задумывался, и Снейп решил, что, пожалуй, Альбус был не так уж неправ, помощь действительно требовалась. Следующие тридцать минут он вещал внимательному слушателю о грамотном построении уроков, о том, как разбивать знания на части по темам, как чередовать теорию и практику, как проверять эту самую теорию и практику... Он бы мог продолжать это увлекательное занятие бесконечно, несмотря на слегка замедленную речь, но его уже потянуло в сон. Он с трудом сдержал очередной зевок, и решил больше не бороться с таким чудесным желанием — желанием спать. Тем более что Гарри тоже начал клевать носом, хотя слушал очень внимательно и явно пытался запоминать. Снейп сжалился:

— Не старайтесь запомнить все сразу, все равно не получится. Я завтра отдам вам свои записи, которые начал делать по части теории, посмотрите. Если что, всегда сможете спросить что-то снова.

— Спасибо, — обрадовался Гарри. — Серьезно, спасибо!

— А сейчас я, пожалуй, пойду. Завтра планировал зайти на Диагон-аллею, купить кое-что. Да и вам хорошо бы уже лечь, а то не выспитесь.

— Наверное, — зевнул Гарри и улыбнулся. — Спокойной ночи, профессор.

— Спокойной, — ответил Снейп и аккуратно выбрался из-за стола.

За дверью кухни он сразу же ощутил, как навалилась вся накопившаяся за день усталость. Так захотелось спать, что он бы аппарировал в спальню прямо отсюда, но решил не сдаваться и пошел к лестнице. Нестерпимо хотелось присесть — а лучше прилечь — на ступеньки. Но там уже кто-то сидел. Когда Снейп — через бесконечный миллион шагов — подошел ближе, этот кто-то оказался Биллом Уизли.

запись создана: 01.12.2014 в 00:17

@темы: фики, Хогвартс на пляже или трусы с пингвинчиками

---

фандом Tolkien-PJ мой любимый фандом навеки)))

как я вовремя в дайри зашла! столько прекрасного!))
и картинки, и стихи, и излавки!

хочется утащить все-все-все, но вы лучше сами посмотрите!
wtfcombat2015.diary.ru/?tag=5210335


Сегодня, я вижу, особенный день в Дневниках
и баннеры в ленте идут и идут чередом.
Послушай, далеко — нет, близко! — с безумьем в глазах
упоротый бродит фандом.







img-fotki.yandex.ru/get/16099/239829484.12/0_11...

img-fotki.yandex.ru/get/15540/239829484.12/0_11...

@темы: ссылки

---

Хоббит

не в обзоры

сходила второй раз на третий фильм. может, и третий схожу, а то пока еще он выйдет в качестве.
второй раз была подготовлена и рассмотрела, как и планировала, всех животных в деталях - и надувных горных козлов, и боевого хряка, и прекрасных землепроходческих червячков (одного купить, надрессировать - и строй бюджетное и экологическое метро в любом городе!)) а какие там летученькие мышки! и ездовые кролики, и орлы, и варги! и таранные тролли(?). МИ. МИ. МИ.
вообще третий фильм оказался самым насыщенным, но немного недосказанным, особенно концовка, так что ждем полную версию.

а о грустном писать не буду.

а еще я могу перечислить всех 13 гномов по именам и различить в лицо )

теперь хочу прочесть много-много восхитительных фиков. конечно же, тильбо - Бильбо прекрасен. и Торин в своих упертости и безумии тоже.
потом много-много кили и фили, потому что я обижена на Толкиена, зачем он их убил
еще про Трандуила. он, оказывается, сложный и очень интересный персонаж, а не просто чумовая лесная фея на лосе Алешеньке (я на первый фильм, собственно, и пошла посмотреть, что за лося все постят на гифках)) ну и конечно узнать наконец - что это за бородатые мужики, по которым все упарываются и укуриваются. оказалось замечательно!)
и Леголас тоже чудесный - и как у него кончились стрелы, и как он прекращает в скейт все, включая орков, ну и вообще. до Гундабада и обратно за полдня! не каждому поезду под силу)

***
подскажите, есть ли какие-то хорошие фики, которые я не читала? (с прошлой битвы прочитала все, и это была лучшая команда битвы, притом, что я верный фанат снарри, always)